-Ах, поганый трус! - выругался Горбун, - всё опять надо делать
самому!
Он не стал сломя голову кидаться в хижину, а выждав некоторое
время, пополз в сторону жилища Колдуна. Там по-прежнему было тихо,
и, если бы не лежащее тут же тело убитого бродяги, можно было
по-прежнему думать, что хижина брошена своим хозяином на произвол
судьбы.
Колдун так и не появлялся наружу, и Горбун решил действовать.
Подбегая к хижине, практически на карачках, он упал в мох, и дальше
уже пополз в сторону хижины, собирая своим телом мокрую грязь с
поверхности болотного мха. Он не стал вплотную подползать к двери
хижины, а решил сделать крюк, и зайти с тыльной стороны жилища.
Провозившись изрядное время, и порядком извозившись в грязи, Горбун
оказался около задней стенки жилища Колдуна. Там, стараясь не
шуметь, он достал острый кривой кинжал, подполз к самой стене, и
прижал ухо к бревенчатой стенке, прислушиваясь к звукам внутри
хижины. В ответ, по ту сторону стены, по-прежнему была полнейшая
тишина. Немного осмелев, он пополз теперь уже к другой стенке, в
которой было проделано окно. Буквально одним глазком, он заглянул
через мутный бычий пузырь. Внутри хижины, посреди жилища, на
жертвенном камне лежало тело Колдуна. Он не двигался, и не подавал
никаких признаков жизни. Помня о просьбе, которую он услышал от
Министра, Горбун спрятал свой кинжал в ножны, и достал кусок тонкой
прочной верёвки. Он решил задушить Колдуна, и представить всё это
так, как будто бы он повесился сам, в процессе своего очередного
ритуала. Добравшись, наконец, до двери, он, не спеша приподнялся,
и, отряхнув своё платье, стал открывать дверь рукой. Дверь со
страшным скрипом начала открываться. Горбун, оглядевшись по
сторонам, и не заметив никого подозрительного, прошмыгнул внутрь
жилища. Колдун, выпучив остекленевшие глаза, так и лежал без
движения на жертвенном камне. Всё выглядело так, как будто он уже
умер, причём совсем недавно!
-Кто-же тогда, убил бродягу? - подумал Горбун, подкрадываясь
вдоль стенки к голове Колдуна.
Вдруг, сверху что-то зашуршало, и в сторону Горбуна, прямо ему
на голову, прыгнуло какое-то животное. В темноте, было не
разобрать, какое животное это было, но его острые когти вцепились в
лицо нежданного гостя, раздался страшный визг.
Со лба Горбуна полилась кровь, тварь крепко вцепилась в его
кожу. Горбун от неожиданности выронил верёвку, и попытался руками
отодрать животное от своего лица. Он никак не мог нащупать рукоятку
кинжала, но после нескольких неудачных попыток, он всё-таки нащупал
оплетённую кожаным шнуром ручку, и выдернул кинжал из ножен.
Животное сразу отпустило его лицо, и сигануло на землю. Вытирая
кровь, которая сочилась из раны, и заливала Горбуну глаза, он
развёл руки, и начал размахивать вокруг себя кинжалом, пытаясь
найти животное. У него ничего не получалось, и он, практически на
ощупь, продвинулся в темноте к жертвенному камню. Его
первоначальный план с верёвкой не сработал, и он решил просто
зарезать Колдуна, который лежал без движения, не подавая признаков
жизни, на жертвенном камне. Нащупав край камня, Горбун размахнулся
кинжалом, и воткнул его практически в середину плоской поверхности
камня, туда, где до сих пор лежало тело Колдуна. Острие кинжала
встретило камень, он зазвенел, и сломался от удара. Ручка и обломок
лезвия остались в руке у Горбуна. Колдуна на камне не было. Горбун,
с трудом разлепил окровавленные веки и осмотрел хижину. Колдуна
нигде не было видно, и Горбун отбросил обломок бесполезного оружия
в сторону. Схватив стоявшую около очага железную кочергу, он начал
размахивать ей вокруг себя, продолжая обшаривать руками всё жилище.
Наконец-то, хоть как-то он остановил кровь, сочившуюся из раны, и
мог теперь видеть одним глазом, но всё равно он не видел Колдуна ни
мёртвого, ни живого. Из темноты, с одного из углов хижины, на него
смотрели два ярких кошачьи глаза.