- Я когда нибудь узнаю, как ты выглядишь? – игриво улыбается она мне.
Скручиваю глушитель и прячу пистолет в кобуру под мышкой.
- Нет.
Ее движения рук становятся плавными, ласкающими. Сама себя заводит. Или меня старается.
- Ночь впереди длинная, - с придыханием звучит ее голос, - забудемся вместе на пару часиков.
- У меня денег с собою нет.
- А если в долг? – хихикает она.
-Я долгов не делаю. Да и настроение не то, - направился к выходу.
- Могу поднять твое настроение, - мне вслед переливается оттенками соблазна ее голос.
Не выйдет. Мое настроение на шлюх не поднимается.
И поэтому я твержу себе как мантру, день за днем, глядя на фото на стене Умника, что она обычная девка, шлюха, и ничего особенного в ней нет. Что за безобидными фотографиями, где она в обществе рафинированных аристократических мальчиков, есть нечто тайное, постыдное. Что это для общества она такая светлая и кристально чистая точно бриллиант в ее короне, а на самом деле она…а на самом деле это я оскверняю ее своими грязными мыслями. В надежде, что смогу избавится от наваждения, дурмана, болезни, которой меня заразил Умник.
Это началось два года назад. Примерно с того времени, как я стал выполнять особые поручения премьер-министра. Детские фото принцессы Софии всегда висели на стене Умника. Да они у половины населения страны в рамочках висят. Всеобщая любимица. Ее отец кровожадный король тиран, а она обожаемая народом принцесса. Парадокс.
А потом как-то плавно и незаметно вся стена соседа обросла ее более поздними фотографиями. Любимой темой разговора Умника с тех пор стала только она. Через него я узнал о ней все. Что она любит, а что нет. Как прекрасно рисует акварелью, как нежно звучит ее голос, когда она поет, как плавно двигается ее тело в танце. Дни начинались и заканчивались с новостей о ней. Где она была, куда поедет, какой благотворительный фонд посетила, какого цвета ленточку ножницами перерезала. Поначалу я не обращал на свои чувства внимания. Половина мужиков в стране так же точно грезит о ней. Она на официальном уровне по всем социологическим опросам признана самой желанной женщиной. Любовь к ней приветствуется. Благоговейная и возвышенная, как к национальному достоянию. Сокровищу нации. Я тоже так к ней относился, пока вживую не увидел. Пол года назад. И с тех пор я болен ею. Не влюблен, нет. Влюбленность, говорят радость, и счастье внутри вызывает. А у меня точно рана в груди образовалась, которая никак заживать не хочет. Иногда так болит, что дышать трудно. Вот как сейчас. Когда вместо того, чтобы уйти, сесть в машину и уехать, я вернулся в банкетный зал. Затерялся среди гостей за барной стойкой и с жадностью, умирающего от жажды человека, смотрел на нее…