- Юль, может,
пойдем?
- Да, давай.
Возвращаюсь в
комнату, нахожу сумку. Никто не обращает внимания, все слушают. Бледно
проскальзывает мысль: как хорошо, что родители на даче, меня не ждут.
Спускаемся по лестнице, и гулкое эхо возвращает каждый шаг – как будто идут не
двое, а целый отряд.
Набережная
Фонтанки, черная вода, подернутая красным и золотым. Мы идем в сторону
Невского, держась за руки, и теперь уже больше молчим.
- Мосты развели,
- говорит Дима.
Мосты? Ах, да. Я
живу за Невой. Он, кажется, тоже. Ну и что? Я вообще не представляю, как
расстаться. Хочется, чтобы эта ночь с ее магией не кончалась. И неважно, что
будет дальше. Сейчас – неважно.
От Казанского –
к Дворцовой площади. Рука на моей талии, моя – на его. Шаги - в такт. Я еще ни
с кем так не ходила. Да ладно, я толком и не встречалась ни с кем. Одноклассник
Максим, с которым иногда бегали вместе на концерты в «Орландину», не в счет.
Три похода в кино с однокурсником Лешкой Климовым - тоже.
Два ангела
смотрят на нас сверху: тот, что над Дворцовой, и с другого берега Невы, со
шпиля Петропавловки. И мне кажется, какая-то часть меня сейчас рядом с ними,
потому что я никогда еще не чувствовала себя такой счастливой.
Мы идем до
Медного всадника и целуемся в сквере, а потом возвращаемся к Дворцовому мосту,
который как раз опускает пролеты – словно нам под ноги. Три часа ночи, еще не
отгорел закат, а уже вот-вот рассветет. Стрелка, Биржевой мост, Петропавловка,
Петроградская набережная…
- Устала? –
спрашивает Дима, когда мы подходим к Кантемировскому мосту.
- Нет.
Утром, конечно,
будут гудеть ноги, но я готова пройти еще столько же, лишь бы он держал меня за
руку и смотрел – вот так, как сейчас.
- Скоро придем.
На секунду
становится страшно. И тут же – да, пусть все будет сегодня. Разве я не хотела
этого? Разве не представляла, как все могло бы случиться, именно с ним?
Одна улица,
другая. Сталинская пятиэтажка на перекрестке. Дима останавливается у двери
парадной. Взгляд – как знак вопроса. С трудом проглотив слюну, киваю в ответ.
Поднимаемся на
третий этаж. Дима роняет ключи, поднимает, не с первого раза вставляет в замок.
Темная прихожая, коленом уходящая за угол, смутно белеющие закрытые двери.
- Юлечка…
Его губы
скользят по шее к вырезу блузки. Я словно стою на краю обрыва. Отталкиваюсь – и
лечу навстречу…