За своей дочерью король всегда следил особо тщательно, но не в том смысле, в каком отцы обычно следят за своими детьми. Нет, физические связи Лионеллы его интересовали мало – Ли прекрасно знала, как последствий этих связей не допустить и что будет, если вдруг допустит.
А вот связи эмоциональные… дружба, не говоря уже о любви, предполагает доверие и открытость, а с таким секретом это слишком опасно. И ладно бы только для Ли, так ведь и ему, Вальтариэлю, в случае чего туго придется. Несмотря на то, что король, а скорее даже потому, что король.
И в связи со всем этим, Ли всегда была под его пристальным контролем. Лишь в последний год он этот контроль чуть ослабил, чем она и воспользовалась.
Вальтариэль стал королем не по праву рождения, пусть оно и сыграло свою роль.
Но все же на одной крови далеко не уедешь – матушка его была весьма плодовита для эльфов, родив аж пятерых сыновей, из которых Вэл являлся самым младшим.
И самым безнадежным, по мнению отца, потому что – ну что может пятый сын, пусть и принц, когда до него все уже смогли?
Первого готовили как наследника престола. Второго отдали в службу, чтобы военное дело изучал. Третий уродился с сильнейшим, даже для королевской крови, магическим потенциалом. На двух последних не обращали внимания – в самых главных отраслях жизни всего добились старшие, так смысл? Вот и пришлось Вальтариэлю доказывать, что он достоин. И власти, и любви, и внимания.
Доказал.
Без насилия, конечно, не обошлось, да как еще престол занять, когда ты пятый в очереди?
Отцу к тому времени уже все равно было – скончался он, как и матушка. Но и себе самому доказать дорогого стоит.
Однако на этом Вальтариэль не остановился, мало ему все было. Зачем править одними лишь эльфами, когда еще и люди, и йольфы есть? С первыми оно совсем просто – нечего им магии высших противопоставить, и значит можно (даже нужно) ими властвовать. По праву сильных.
Вот и стал Вальтариэль захватывать людские земли. А эльфы только рады были – как же, самая могущественная раса. Есть чем гордиться.
Без накладок, разумеется все равно не обошлось – по первости люди противились, брыкались, не желая чужим свои судьбы вручать. Даже между собой воевать перестали и смогли объединиться, чтоб отпор дать. Армию большую собрали, оружия наделали.