По пути им снова попалась та
симпатичная молодая учительница, которую отчитывала директриса.
Валерий присмотрелся – да уж, внешность яркая, наверняка от
педагогов-мужчин отбоя нет. Вот только, судя по мрачному выражению
лица, она явно по-прежнему была не в духе после начальственного
нагоняя.
– Чего это она? – удивился Эдик,
обернувшись вслед учительнице, когда она прошла мимо них с
Камышевым, на ходу бормоча что-то себе под нос.
– Допекла ее, видимо, Зоя Михайловна,
– Валерий пожал плечами, слегка притормозив и провожая красавицу
задумчивым взглядом.
Девушка остановилась, продолжая
выговаривать что-то неразборчивое, словно бы даже нараспев, и не
ответила поприветствовавшему ее учителю физкультуры. Тот прошел
мимо следователей, неся под мышкой оранжевый баскетбольный мяч и
покачивая головой. Видимо, тоже расстроился.
– Пойдем, – Апшилава тронул Камышева
за локоть, и оба направились дальше.
– Прошу вас, товарищи милиционеры, –
когда они наконец-то добрались до просторного кабинета директора с
непременным портретом Ленина на стене, Зоя Михайловна широким
жестом пригласила их за массивный стол для совещаний. – А вот наш
Ваня Самуйлов.
Сидевший на явно неудобном для него
большом стуле мальчишка нахохлился и пристально смотрел на
следователей из-под опущенных и сведенных бровей. Ноздри его слегка
раздувались, а губы были плотно сжаты. Это говорило о том, что
парнишка в гневе, но причина Камышеву была пока не ясна.
– Вы по поводу диверсантов на
«Волге»? – спросил, набычившись, Ваня. – Еще бы завтра зашли.
– Так, давай без грубостей, – осадил
его Валерий. – Ты ведь, я вижу, пионер, вот и веди себя
соответственно.
– Извините, – пробормотал мальчик. –
Я просто, как мог, старался их задержать, а Евгения Яковлевна их
спугнула. Надо было ей сразу вам звонить!
– А вот с этого места поподробней, –
заинтересовавшись, попросил Камышев, жестом заставив замолчать
возмутившуюся было директрису. – С чего ты решил, что это
диверсанты?
– Так они разговаривали очень
странно, – ответил Ваня. – Как будто искусственно. В книжках так
люди общаются и в кино про иностранцев. А еще они меня с собой
уговаривали поехать – обещали показать какое-то дивное место. Это
так тот сказал, лысый.
– Лысый? – заинтересовался Камышев. –
Это хорошо, что ты его запомнил, потому что Евгения Яковлевна
никого не увидела.