На первом этаже дверь открылась сама, я не успел даже постучать.
На пороге стояла старушка в юбке, кофте и пуховом платке на плечах.
Она настороженно смотрела на меня.
— Ты кто такой? — строго спросила она. — Чего тут шастаешь? Вот
я сейчас милицию позову!
— Извините, я Лену ищу, — ответил я, невзначай показывая цветок,
завернутый в газету. — Мне надо срочно с ней поговорить.
— А, так ты кавалер, — смягчилась бабка. — Да, я помню, это ты
вчера ее провожал до дому?
Вот какая бдительная старушенция, наверное, даже наш поцелуй
успела подглядеть. Я кивнул, пожав плечами, мол, что тут поделаешь,
молодость есть молодость.
— На третий этаж тебе надо, — сказала старушка и поправила
платок. — Тридцатая квартира. Там Леночка живет.
Она захлопнула дверь, а я поднялся на третий этаж. Дверь открыл
высокий мужчина в брюках и вязаной кофте, а на носу у него имелись
черные роговые очки. Ага, это наверное, ее отец.
— Вам кого? — строго спросил он, поглядев на меня поверх
очков.
— Я к Лене, — ответил я, выставив цветок в газете в качестве
защиты. — Мне надо с ней поговорить. Очень срочно.
Он еще раз строго оглядел меня с головы до ног, затем
развернулся, не говоря ни слова и захлопнул дверь. Я остался стоять
с угасающей улыбкой на губах. Затем я снова решил постучать и
только занес руку, как дверь открылась и выглянула Лена.
Лицо девушки было каменно-суровым, хотя я заметил радостные
искорки в ее глазах, когда она взяла и машинально понюхала розу.
Тем не менее, в следующее мгновение она мрачно сказала:
— Ага, пришел, значит, бабник. Еще и цветочки принес.
Подумать только, неужели в советское время девушки были до такой
степени моралистки? Или это пресловутое набивание цены с ее
стороны? Я решил попытаться смягчить ее сердце. В последний раз.
Потому что если она будет и дальше строить из себя ханжу, я не
собирался бегать за ней до конца своих дней.
— Лена, прости, что я не удержался и поцеловал тебя, — сказал я
проникновенно. — Возможно, я чересчур поторопился. Но что поделать,
ты так прекрасна, что я не удержался.
Вроде речь немудреная, но на девушку подействовало. Наверное, и
к комплиментам они не очень приучены. Хотя сердцеедов, умеющих
подобрать ключик к любому женскому сердцу, всегда было
достаточно.
— Пообещай мне, что больше никогда не будешь делать так, —
серьезно сказала Лена, поправив косу и прижав газету с розой к
груди. Сейчас она была одета в синее домашнее платье, а на плечи
накинула платок. — Ты, наверное, думаешь, что я ужасная ханжа и
моралистка, но понимаешь ли, дело совсем в другом.