Я? На место рабов? Зачем? Абсурд
какой-то.
«Ира, я тебе не пониманию и не хочу
что-то выяснять и ругаться… Знаешь, а мне вкус артана
понравился…»
Ворчливое:
«Меняешь тему? Ладно, пусть будет
по-твоему… Артан – это вы виски называете так? Ты дожила до
тридцати годов и ни разу не пила спиртное?»
«Нет. Не предлагали…»
Смешок:
«Вот даже и не сомневалась в подобном
ответе».
В коридоре внезапно послышался
непонятный шум, кто-то разговаривал на повышенных тонах, потом
входная дверь вдруг резко распахнулась, и на пороге появился
Славик, угрюмый, раздраженный, чем-то недовольный. Из-за его спины
выглядывала с виноватым видом секретарь Иры, полненькая
Аннушка:
- Ирина Николаевна, простите,
пожалуйста. Я правда пыталась его не пустить.
Подруга поморщилась, словно от
сильной головной боли:
- Все нормально, Аннушка. Иди
работай.
Дверь аккуратно закрылась. Мужчина
решительно подошел к столу, выдвинул стул, сел напротив. Я
почувствовала, что Ире такое поведение ее бывшего возлюбленного
неприятно, и она может взорваться в любую минуту.
«Пусти меня. Ты сейчас не в том
состоянии. Наговоришь гадостей, потом будешь жалеть».
Секундное колебание, и вот я снова
руковожу чужим, но уже знакомым мне телом.
На то, чтобы откинуться в кресле,
чуть прикрыть глаза и вытянуть ноги, придав таким образом телу
самое возможное расслабленное состояние, ушло еще некоторое
время.
- Ты не слушаешь меня! – ворвался в
сознание резкий обвинительный мужской голос.
Я неохотно открыла глаза и с
любопытством взглянула на навязчивого собеседника:
- А должна? Простите, Вячеслав, но
наша с вами непродолжительная физическая близость несколько лет
назад еще не дает вам права сейчас сидеть здесь с подобным
нахальным видом.
Внутри меня поперхнулась воздухом и
закашлялась, стараясь скрыть рвущийся наружу смех, Ира, Славик же,
впав в ступор, с нескрываемым изумлением разглядывал меня, словно
редкое животное, непонятно как оказавшееся в этой комнате.
«Пять баллов. Оригинальный способ
отшивания неугодных кавалеров. Возьму на заметку».
Похвала подруги мне, сказать
откровенно, очень польстила, хоть я и уловила лишь общую суть.
Между тем мой собеседник наконец-то
вышел из ступора, покачал головой и заметил:
- Ты очень изменилась, Ира. Никогда
не думал, что ты можешь быть такой жестокой.
Недосказанное «по отношению ко мне»
повисло в воздухе. Я плавно повела плечами, словно пытаясь сбросить
с них груз былых лет: