Вот я и на месте: поставила машину,
обновила макияж, надушилась «Черным Опиумом» для поднятия
настроения, и решительно пошла навстречу клубному фейс-контролю в
лице не обремененного интеллектом огромного детины а-ля шкаф
деревянный, стоявшего прямо возле входа в клуб.
Официант поставил на столик
заказанные коктейли и с поклоном удалился, я же с наслаждением
откинулась на спинку стула и попробовала на вкус один из них.
Неплохо, хотя лимонного сока, на мой взгляд, чересчур много…
Высокая, худая, нескладная молодая
женщина, глупо хихикая, присела за соседний столик в сопровождении
известного в определенных кругах успешного бизнесмена. Мужчине было
далеко за пятьдесят, в богато обставленном частном доме его ждали с
работы красивая, элегантная, безработная супруга, ведущая домашнее
хозяйство, увлекающаяся светской жизнью и изредка, напоказ,
занимающаяся благотворительностью на деньги мужа, и трое
детей-подростков, малолетних балбесов, обожавших новомодные
гаджеты, он же отдыхал в дорогом престижном клубе рядом с
потрепанной проституткой средней руки. Да уж... На вкус и цвет, как
говорится...
Женщину я знала: «маленькая Вера»,
так часто звал ее Славик. Они росли в одном доме, жили в соседних
квартирах, сейчас ей должно было быть двадцать пять, не больше. На
лице яркий, кричащий макияж, заметный даже в полной темноте, в ушах
– крупные круглые серьги с имитацией бриллиантов – дешевая
бижутерия, купленная, видно, на одном из китайских сайтов, одета в
короткое легкое синтетическое платье с глубоким вырезом, совсем не
по погоде (у нас снова резко похолодало), на ногах – черные лаковые
туфли из «кожи молодого дермантина», видимо, купленные в
секонд-хенде на распродаже. В общем, явно не пара ее спутнику. На
том красовались костюм от Луи Виттон и туфли от Серджио Росси, да и
желтые запонки на рукавах накрахмаленной белой сорочки явно стоили
совсем недешево.
Вот что его заставило обмануть свою
красавицу жену и прийти сюда с этой дешевкой? Девушка между тем
начала мило хлопать ресничками и что-то мурлыкать. Что она там
вымогает-то? И голосок сразу сделался ангельским, и личико –
кукольным. Прямо Барби, а не прожженная ночная бабочка. Актриса в
ней точно погибла. А он сначала смотрит со снисхождением, но все же
покупается на ее милую непритязательную болтовню, начинает вести
себя, словно индюк, распушает хвост, хвастается всем, что приобрел
и еще собирается заполучить. В общем, здравствуй, цирк…