Вот так, гуляя приятным тёплым вечером по академическому парку после вечерней тренировки и размышляя о вечном, я наткнулся на весьма интересную сценку. На небольшой полянке расположилась живописная группа: кто-то стоял на коленях со спущенными штанами, его лодыжки держал один парень, другой зажал голову насилуемого между ног, фиксируя её и заломив руки кверху, а третий собственно насиловал. Интересно, почему девушка (вроде точно девушка, хоть и фигура тощенькая, и одежда мужская, но многие такую носят) не вцепится зубами хотя бы в ногу — возможность ведь есть? И почему не кричит?
Слабеньким барьером (для того, чтобы я не смог обнаружить это непотребство) подобное не объяснишь — слышу же я чужие приглушённые стоны. Я, конечно, не монах, и принудить к близости тоже могу (если уж очень хочется), но это всё же больше из разряда очарования, чем грубого изнасилования, и партнёры обеих моих ипостасей всегда получают удовольствие. Да и без принуждения желающих хватает, если уж на то пошло. Может, это так наказывают? С другой стороны, на мой взгляд, подобному наказанию можно подвергать лишь массового маньяка-насильника — чтоб почувствовал всё на собственной шкуре.
Да ладно, о чём я?! Женщин подвергать подобному нельзя. Точка!
Мысли пронеслись в голове в считанные секунды, а я уже прошёл сквозь маскирующий барьер, не повредив его — другие возможные свидетели точно ничего не увидят и не услышат. Подпустив в голос издёвки, спросил:
— Ребятки, неужели вы такие страшненькие, что по-хорошему не можете себе партнёршу найти, и все втроём вцепились в первую пойманную?
Парни вздрогнули и ошеломлённо уставились на меня. Ну да, они ж думали, что за пологом их никто не увидит. А вообще-то ведь красавцы писаные. Причём тёмные эльфы, но не темнокожие, а более светлые, со смуглым оттенком кожи. Велика вероятность, что из группы с патриархатом. Да и по поведению такое же впечатление складывается — слишком уверены в себе, и взгляд наглый. Или это в отсутствии женщин? Причём именно их женщин, дроу. Впрочем, они быстро оправились от удивления. А самый главный, который хоть и обернулся на меня, но не прервал своего занятия (кто бы сомневался, что это будет именно он, и ведь хорош, зараза!), спросил:
— А что, тебе завидно? Хочешь присоединиться?
И ни грана смущения в голосе! Ох, как же я не люблю таких скотов — ладно бы после боя, когда кровь кипит, взял желаемое по праву сильного. Такое ещё с трудом, но можно принять — жизнь вообще штука жестокая, и кто не может за себя постоять, вынужден прогибаться. Но втроём на одну… Или бы это была рабыня — твоя собственность, делай что хочешь. Хотя и подобное не особо приемлемо. Но даже если рабыня, зачем так таиться? Так что вряд ли.