– Я от Осворта возвращаюсь, у нас по вторникам дополнительные
уроки.
– Не знала, что куратор проводит индивидуальные занятия.
Мы – я и моя дедукция – еще не готовы были снять подозрения с
привлекательного юноши. И отвести глаз – тоже.
– Только со мной. Вот такой я особенный, – выдохнул парень и
устало притулился к стене. – Тут нечему завидовать, я бы с
кем-нибудь поменялся. Ты, кстати, не менее подозрительно выглядишь
в коридоре и в темноте.
– Я искала господина Вортингтона.
– Ах, эту призрачную задн… физиономию? – рассмеялся Энди и
взлохматил короткие волосы. – Вечерами он бродит снаружи, вдоль
оранжерей. Профессора намеренно выдворяют Роджера, чтобы не пугал
по ночам мелкоту. А то он любитель устроить пакость.
– Мне показался вполне дружелюбным, – упрямо проворчала я.
– Главное слово «показался». Не советую водить дружбу с
прозрачным типом. Проблем не оберешься. – Макферсон учтиво кивнул и
отправился в спальное крыло юношей.
Ну и зачем я набросилась на него с подозрениями? Лучше бы
улыбнулась, как учила тетушка, «уголочками губ». А тут… в сыщика
поиграть захотелось! Тьфу.
Несмотря на демоническую командировку и отсутствие некоторых
предметов, свободного времени больше не стало. Чтобы стряхнуть с
учеников отпускной настрой, преподаватели задали столько
самостоятельных работ, что воздух в библиотеке кипел. В прямом
смысле: из-за перенапряжения огнетворцы то и дело поджаривали
собственные конспекты, а потом суматошно их тушили.
В итоге госпожа Разина не выдержала и выдворила за порог всех
«нервно-пламенных». Книги и стеллажи были заговорены на защиту от
огня, а вот волосы первокурсниц – нет. Дышать стало легче, хотя
хлопья сажи еще долго кружились над столами.
Я вымучивала сочинение для Валенвайда, в котором он просил
детально описать свои ощущения от рождения магии, в моем случае –
от всплеска. Оно давалось с трудом. Да и что можно было рассказать?
Больно, страшно, а потом… странно? Я помнила только панику,
сменившуюся в какой-то момент горьким равнодушием.
Отложив в сторону на треть исписанный лист, я взяла свежий.
Вчера Макферсон спросил, люблю ли я детективы. Да еще как! Это и
навело на отчаянную мысль. Раз уж крестный не собирается посвящать
меня в свои тайны, я могу попробовать сама разобраться в
происходящем.
Половину ночи думала, с чего начать расследование. И решила
отправить письмо тете с просьбой поговорить. В детективах всегда
опрашивают свидетелей, родственников… Должен же был Артур как-то
объяснить Аманде мое заточение в «Эншантели»?