– Где ваша спальня?
Указала на дверь в середине коридора, и он жестом велел идти в
комнату. Заходя в спальню, обернулась: Карпов продолжал стоять у
лестницы и следить холодными черными глазами. Собирался устроить
троллям внеочередной пир за мой счет? Или уже придумывал «забавное
наказание»?
Ворох бумаг взметнулся со стола и головокружительным вихрем
закрутился в воздухе ректорского кабинета. Эффект был красивым, но
недостаточным, и я смачно, до дрожи стен, хлопнула дверью. А потом
и кресло пнула с размаху. Сбила носок у новенькой туфли,
расстроилась и бухнулась на сидение.
Тут бы и остановиться, но рядом – только руку протяни – на полке
сияла бликами хрустальная… штука. Не то кубок, не то ваза, но вся
какая-то мерцающая изнутри синим огнем. Древний артефакт. Может,
единственный в своем роде…
Осколки, бесшумно рассыпавшиеся по ковру, синим пламенем не
горели. Зато глаза Артура сверкнули негодованием. Что ж, внимание я
к себе привлекла.
– Я. Хочу. Домой.
– Д-домой? – голос крестного дрогнул, но не из-за хрустальной
ерунды. – А где он, Анна?
Как это где? Там… Где-то… Когда я шла сюда, целью было покинуть
Академию. О путях отхода и пункте назначения подумать не успела. Но
он прав, в «Эншантели» меня не ждут, а тетя Аманда – в очередном
турне. Да и не будет ее пятый муж в восторге от новоявленной
восемнадцатилетней «племяшки». А если будет, тогда еще хуже… Там и
до шестого недалеко.
Дом родителей? За эти годы я бывала там пару раз. Его отмыли,
привели в порядок, вместо сломанной мебели поставили новую, пятна
на паркете затерли… На диваны и кресла навесили белые чехлы, чтобы
те терпеливо ждали новую владелицу.
Была, да, но войти не получалось. С порога в сердце разверзалась
черная пустота. И я тут же делала шаг назад, боясь, что меня
засосет навсегда в космическую воронку.
– Вот твой дом, – крестный развел руки в стороны и окинул
глазами кабинет. – А я – твой опекун. И до магического
совершеннолетия своей крестницы вправе сам принимать решения о ее
будущем. Можешь считать себя пленницей.
– Ты знаешь, что он сделал на занятии? – прохрипела я, поднимая
глаза.
Сегодняшнее утро иначе, как кошмаром, назвать было нельзя.
– Кто?
– Твой прирученный Демон! Знаешь?!
– Анна, я не в праве вмешиваться в методику преподавания,
одобренную Большим Советом…