Впрочем, немного пользы от четырех «всадников Апокалипсиса» (это я про
детей!) получить удалось. Поиграв с двумя старшими в школу, я собрала базовые
знания об устройстве этого мира.
Судьбой и жизнью здесь ведало Сущее. Вместо Бога люди этого мира чтили первозданную
Магию как силу, способную управлять реальностью и судьбой. Почти каждый член
общества обладал каким-нибудь волшебным даром.
Одни, как муж Тианы, управляли огнём, их звали огневиками, другие понимали
речь животных, третьи, как большинство в семье Мирины, были талантливы в
лекарстве. Они вдыхали в мази и травы часть своей силы, благодаря чему люди
выздоравливали быстрее, чем если бы готовили отвары и мази сами.
Большинство в этом мире владели самой простой магией – бытовой. Но иногда в
династиях колдунов появлялись и те, кого Магия обошла стороной. Такие, как сама
Мирина. Их звали «чистокровки». Но здесь, в отличие от вселенной Гарри Поттера,
это не было преимуществом. Наоборот, такая кровь была чиста от Магии и силы.
Чистокровки считались изгоями. Никто не хотел вступать с ними брак, потому что «магическое
бессилие» передавалось по наследству.
Большой удачей в этом мире считалась родиться с даром Высшей магии. Ей
обладали верховные колдуны. Я так и не смогла доходчиво выяснить у детей, как
именно на практике выглядел этот дар. С помощью высшей магии создавали законы и
управляли обществом. Именно о верховных частенько вспоминали и старик, и сестры,
молились им, как просветленным или шаманам.
Когда я спросила о магии драконов, старшие мальчишки расхулиганились.
Начали носиться по комнате, расправив руки, как крылья, а потом и того хуже.
Стали плеваться друг в друга и младших какой-то пылающей травой. Еле-еле смогла
их разнять, зато увидела лекарскую магию в деле. Изначально трава выглядела
самой обычной. Она вспыхивала только благодаря химической (или магической)
реакции, после того как хулиганы, прожевав её, выплёвывали в воздух.
Разогнав четверку по углам, я осторожно попробовала провернуть похожий фокус
сама. Но только закричала, на вкус растение оказалась гадким и слишком горьким.
Пришлось повозиться, чтобы избавиться от противного послевкусия. Что ж, нянька
из меня, действительно, оказалась так себе. Мне было всего девятнадцать, я и сама
была почти ребёнком!