Выскочила на улицу с сумкой и чехлом для одежды, сунула всё это
в багажник, села, выдохнула. Уф, вырвалась. Можно ехать.
Кому рассказать, что в тридцать два года приходится сбегать из
дому на свидание — обхохочется, не иначе. Взрослая тётка, кормит
семью, можно сказать, и не может дома нормально говорить, где
бывает и с кем встречается — ну дичь же просто. Но увы, если
рассказывать о себе всё — проблем будет ещё больше, а помощи и
поддержки — ни на грамм. Только критика. И не от одной мамы, от
Катерины тоже, она-то вообще лучше всех всё знает. Угу,
проходили.
Вся личная жизнь Катерины разбиралась дома всё равно что под
микроскопом. Мама знала все детали про всех кавалеров младшей
дочери и искренне печалилась, когда та расставалась с очередным. Ну
или когда эти очередные сами бросали Катерину — так тоже бывало.
Иногда Вероника считала себя неудачницей — у неё в копилке не
хранилось такого богатого перечня мужчин, как у младшей сестры. Ну
и дома знали только про тех, с кем долго встречались или жили
вместе, а таковых было ровно три. Теперь, похоже, четыре.
Будь, что будет, как-нибудь вывезет. Куда-нибудь. А пока —
вперёд, к одному двуногому и одному хвостатому.
Во дворе на Декабрьских Событий Вероника была уже почти в
восемь. Там нашлось, куда поставить машину, но не было видно
знакомого внедорожника. Наверное, у Ледяного есть место на
подземной парковке.
Вик ждал её с улыбкой — с той самой, на которую невозможно было
не улыбаться в ответ. Забрал чехол с костюмом, куда-то повесил,
обнял, дальше неважно.
Прискакал Чарлик, стал нюхать холодным мокрым носом и щекотать
усами щиколотку Вероники. Пришлось оторваться от мужчины и
погладить кота.
— Я же говорил, что мы оба будем тебя ждать, — усмехнулся Вик. —
Проходи. Я очень рад, что ты приехала. Проблем не было?
— Никаких. Я же не говорю, куда, к кому и зачем еду. В гости — и
всё.
— Почему, кстати?
— Потому что тот, кто меньше знает, лучше спит. И ещё меньше
критикует.
— Меня можно критиковать? — он реально удивился.
Неожиданность, да?
— Всех можно критиковать, — усмехнулась Вероника. — В первую
очередь — меня. Всё, проехали.
В этот момент раздался звонок домофона. Вик ответил и велел
кому-то подниматься. На невысказанный вопрос ответил коротко:
— Наш ужин.
Вероника подхватила кота и ушла с ним в комнату. Слышала, что
Вик что-то там забирает у курьера. И позволила себе любопытство,
только когда услышала, что дверь снова заперли.