— У нас там его котье высочество.
— Вот! Нигде не спрятаться, даже в собственном доме, —
расхохотался Вик и погладил подошедшего рыжего Булечку.
По дороге в город они веселились, как дети, вспоминая проделки
принца Уэльского и вообще разные смешные истории про котов. Может,
на самом деле там и не было ничего особо смешного, но почему-то
хохотали, как ненормальные. Когда уже в сумерках выходили из машины
во дворе Вика, тоже хохотали.
И Вероника не сразу поняла, что за грохот, ведь машина стоит,
всё нормально, и все смеются. И когда Вик в развороте выхватил из
внутреннего кармана своей лесной жилетки пистолет и выстрелил, она
даже не успела испугаться.
А потом увидела кровь у него на спине.
Джимми промахнулся, а масай попал
Олег Медведев
Всё как всегда — сначала реагируем, потом соображаем. Не худший
вариант — не остаётся времени на херову рефлексию. Она придёт, куда
без неё, но — потом.
А пока — Вероника, белая-белая, и глаза у неё тёмные-тёмные
почему-то. Потом подбегает Лёха, из ребят Михаила Григорьевича,
он-то что здесь делает? И рассказывает, что стрелял какой-то совсем
молодой и, по ходу, отмороженный, в ответ получил простреленное
бедро, сейчас вон там валяется и воет.
Вик доходит до скамейки, практически валится на неё, берёт
Веронику за руку и просит позвонить Михаилу Григорьевичу. Он
распорядится обо всём остальном.
Вероника, не говоря ни слова, звонит. Представляется,
по-деловому всё излагает. Что-то ей отвечают, она кивает — мол,
понятно.
Тем временем выясняется, что во дворе не только Лёха, там ещё
Володя, который пригнал машину Вероники, и Тоха Зелёный, который за
кем-то следил. Они утверждают, что дождутся полицию и всё разрулят,
а вы, мол, езжайте, Вик Валентиныч. Куда езжать-то? Но Вероника
непреклонна, говорит — в больницу, на рынок. Ну так-то да, куда ж
ещё?
За руль садится Володя, Вика грузят на заднее сиденье. Вероника
садится с ним. И кто-то ещё лезет вперёд. Правильно, мало ли.
Боль сводит с ума. Вик берёт Веронику за руку и тихонько
спрашивает:
— Если я выкарабкаюсь, ты выйдешь за меня замуж?
Она смотрит ещё более ошалело, чем раньше, если это вообще
возможно.
— Сначала ты выкарабкаешься, а потом поговорим.
Ох, рационалка хренова. Но лучше уж так, чем если бы в истерику
ударилась.
До больницы доезжают быстро, и, о чудо! — их уже ждут. Наверное,
Михаил Григорьевич подсуетился. Да не просто ждут — там Илья,
интересно, он дежурил или его успели из дому выкурить по такому
жирному поводу?