— Чудесная, необыкновенная, лучшая в мире Вероника, — сказал он
тихо и проникновенно.
— Вас тоже никак не назвать обыкновенным, — рассмеялась она. —
Выскакиваете, как чёртик из табакерки, утешаете расстроенных
сотрудниц, водите их гулять и спасаете от грозы, — она вдруг
поняла, что хочет коснуться его щеки, и сделала это, и прочла в его
взгляде что-то такое, чего не видела ни разу в жизни, ни у
кого.
На неё точно никто никогда так не смотрел.
— Не вас. Тебя. ОК? — уточнил он. — Скажи честно, тебе очень
нужно сегодня домой?
— А есть вариант туда не ходить совсем? — почему-то ей всё ещё
было так радостно, что дурацкая улыбка сияла прожектором до самого,
наверное, верхнего этажа.
— Конечно. Зайдём сейчас к тебе, возьмёшь, что там тебе на
завтра нужно, и поедем ко мне. А от меня утром уже на мероприятие,
— его голос был тихим и удивительно хриплым.
— Неожиданно, — она тоже заговорила тихо и серьёзно. — Не то
чтобы я была сильно против, но сегодня не получится. Если бы завтра
просто выходной — тогда да, никаких вопросов. Но я совсем не
собрана, нужно подготовить одежду и на квест, и на торжественную
часть. Что-то из этого придётся делать утром, потому что сейчас
мама уже, скорее всего, легла спать, и если я поднимусь и буду
рыться в кладовке, то её это определённо не обрадует.
— Ты хочешь сказать, что твои родственники не только не станут
тебе помогать, а ещё и наедут в процессе сборов? То есть помешают?
— похоже, в его мире жизнь шла как-то иначе.
— Ну да. Я же не пришла домой рано и не приготовила всё
вчера.
— Да ладно, ты же не обязана всегда жить исключительно
правильно!
— Я же когда-нибудь буду жить сама? Вот тогда буду собираться,
как и когда хочу, — улыбнулась Вероника. — И куда хочу.
— А я хочу собраться куда-нибудь вместе с тобой, веришь?
— Почему-то верю.
— Почему-то? — рассмеялся он. — Я не заслуживаю доверия? Вот
скажи, ты сказала, что не сильно против, а значит ли это, что ты —
за?
Вероника вздохнула, снова улыбнулась. Эх, была не была.
— Значит. Ты восхитителен, Вик Ледяной. Я ни черта про тебя не
знаю, ну, кроме того, что мы три недели с тобой на пару в конторе
пахали, но я восхищаюсь. Ты — много килограммов чистого восторга.
Но я отчаянно не хочу уподобляться всяким-разным, которые не дают
тебе проходу в конторе.
— Эй, мне кажется, всё наоборот, это я не даю тебе проходу в
конторе, и даже за её пределами!