— Плохо, Кассандра. Лиса? — военрук снова переключился на
меня.
— Двое, идущих впереди, и двое замыкающих. То есть, еще четверо,
кроме «медного». А слева от него — человек. И он не боец, хотя и
вполне спортивен. Вероятно, переводчик или советник из
гражданских.
В этот момент двое телохранителей, на шаг опередившие
медноволосого, вошли в здание.
Мы быстро перевели взгляды на дисплеи, подключенные к первому
ряду особых внутренних камер. Они оснащены множеством хитрых
фильтров, даже покажут пластиковые бомбы в желудке, попытайся
кто-то их пронести таким изуверским способом. Не просто так тут на
входе тройная линия дверей. Элитный отель не жалел средств на
безопасность.
Главный его секрет, о котором не знали даже его работники,
только дирекция и военизированная охрана, да еще практиканты
особого спецкурса, — перед этими камерами невозможно скрыть
истинную сущность. В наши сложные времена, когда Земля вляпалась в
межзвездную разборку нелюдей, это жизненно необходимая, хотя и
безумно дорогая примочка, недоступная простым смертным.
Ради этого оборудования мы тут и сидели. Тестировали.
Но главной нашей задачей было развить интуицию и научиться без
всяких фильтров определять нелюдей. Для тренировки спецфильтры с
внешних камер на наших учебных экранах были отключены, и мы видели
только то, что видели все невооруженным глазом. А вот с внутренних
видеокамер передавалась полная картина, и практиканты могли сверить
свои догадки с действительностью.
Ну, мне-то учиться не нужно, о чем знали только Снежка и мой
личный куратор, а может, и руководство, не случайно же ко мне
приставили именно Райза Девора, лучшего эмпата академии! Он и
выдвинул теорию о моей узкоспециализированной эмпатии, хотя я бы
назвала это интуитивной антипатией. Стоило мне увидеть репти, как
моего позвоночника словно касались ледяные пальцы. Изнутри.
Омерзительное ощущение.
Но одно дело — внутренне содрогаться от озноба, а другое —
видеть воочию, как обычный с виду человек превращается в
монстра.
Сейчас мы наблюдали на дисплеях, как преображаются мужские
фигуры и лица, стремительно теряя человеческие черты и приобретая
чужеродные, за исключением одного из них, которого я определила как
человека. Черепа вытягивались, носы сплющивались, мускулатура
утяжелялась, а кожа гостей покрывалась земляного цвета
чешуйками.