Ираэль
решилась бежать. По большому счету она свою миссию выполнила, а
Эвер пусть сам отвечает за свои деяния. Воспользовавшись суматохой
после боя, она нырнула в Тонкий мир и постаралась уйти как можно
глубже, чтобы затеряться в этом бесконечном пространстве и как
можно сильнее запутать следы.
Она сама не
поняла, как попалась в эти силки. Видимо была слишком вымотана боем
и сражением с Эвером. Чужие плетения обвились вокруг нее, окутывая
ее в серебристый кокон словно невылупившуюся бабочку. Кокон,
который жег кожу даже через одежду, а любое прикосновение к тонким
нитям было подобно пытке.
Ираэль
закашлялась. Она уже потеряла счет времени. Ее защита давно
растаяла. Как и силы. Еще немного она потеряет и разум. И все, что
у нее есть. Тонкий мир не только дает, берет он обычно не меньше.
Ей было страшно. Пленница постоянно находилась в состоянии то ли
сна, то ли бреда, где ей виделась одна и та же картина. Ей надо
вырваться из окружившего ее удушающего омута.
Ираэль
попыталась расслабиться. Дрогнул в груди импульс и едва заметными
росчерками по рукам поползли линии стихий. Мучительно больно и
долго. Женщина попыталась выровнять дыхание. Сила чуть увеличилась
и уже пусть еще тонким, но уже свободным потоком потекла по коже,
соединяясь с импульсом в груди. Давление серебра исчезло. Ираэль
выдохнула и открыла глаза.
Она лежала
на кровати в своей комнатке, которую ей выделили в крепости. Все та
же узкая лежанка, холодные каменные стены, низкий потолок и
малюсенький камин, который давал скудное освещение и лишь видимость
тепла. Однако никогда еще она не была так рада видеть всю эту
убогую обстановку.
Ираэль не без труда села на кровати и
подняла руку, чтобы осмотреть ожог. Что-то с силой дернуло за
кисть. Женщина ошеломленно смотрела на серебристое плетение на ее
запястьях, похожее на металлический браслет. От него прочной
искрящейся цепью уходили переплетенные линии стихий, связанные
серебром и крепились на стене, расползаясь по камню сверкающей
кляксой, врастаясь в него намертво. Что-то подобное она чувствовала
и на шее.
Ираэль
зарычала, как загнанный зверь и рванула плетение. Ее сила ударила
по серебристым звеньям, и они начали лопаться одно за другим. Еще и
еще. Истончая чужие связки, выкачивая из себя последние крохи
энергии. Из носа потекла кровь. Боль в груди опасно разрасталась.
Но она не переставала дергать руками, прокачивая через кожу свою
силу, напитывая искрящееся плетение, ослабевая его.