- Очень жду, когда родится малыш, -
неожиданно произнес он, когда Олайя залила кипятком то, что
замешала в кружках.
Избранница бросила на него слегка
удивленный взгляд.
- И тогда ты будешь принадлежать
всего двоим – ему и мне.
Олайя засмеялась и села к нему на
небольшую кушетку. Единственное место, кроме небольшого стола и
стула, где не было трав и прочив атрибутов целительницы.
- Ты – эгоист, - весело припечатала
она.
- Да, - согласился Дим, беря свою
кружку из ее рук, - тиран и деспот.
- И как я тебя только полюбила
такого?
Но было безумно радостно видеть ее
блестящие глаза, слышать смех, отвечать на шутки.
- А когда ты будешь принадлежать
только нам? – спросила златовласка, слегка склонив голову на
бок.
- Я всегда принадлежу только тебе, -
серьезно ответил он, - но иногда вмешиваются обстоятельства.
Олайя покачала головой, пряча улыбку
и тихонько ткнула его кулачком в плечо. Дим сделал глоток
ароматного напитка и закрыл глаза, всем своим видом демонстрируя
покой и безмятежность.
- Переживаешь из-за Элени?
Ангела вокруг пальца так просто не
провести. Димостэнис кивнул, не открывая глаз.
- Ираэль слишком опытна, хитра и
изворотлива. Ей легко будет раскусить искреннюю и импульсивную
Элени и рассказать то, что малышка хочет услышать. Но я обещал
сестре, что найду ей человека, который хорошо знал маму, который
присутствовал при ее последних менах, и возможно сможет прояснить
ей, откуда взялся ее этот необычный дар.
- Почему не остался с ними?
- Я бы не смог сдерживаться и стал бы
как обычно давить на Ираэль. В итоге еще больше в глазах Элени
выставляя ее жертвой. Лучше пусть сама разбирается, а если она
сочтет нужным попросить меня помочь ей разобраться, то я…
Резко открылась входная дверь,
впуская морозный ветер и хоровод танцующих снежинок. А вместе с
ними и ту, о ком они только что говорили. Глаза Елени были широко
распахнуты, а движения замедлены, даже заторможены. Она опустилась
на стул, держа в руках свой вергил, сжимая его, перебирая по нему
пальцами. Дим с избранницей переглянулись.
- Я что-нибудь ей приготовлю, - Олайя
поднялась и пошла к своему рабочему столу.
- Малышка? – осторожно спросил
Димостэнис.
- Ираэль сказала, что, когда меня
привезли в имение, я почти умерла. У меня была сильная рана на
груди и большая кровопотеря. Мама решила провести надо мной обряд,
так как мой хьярт уже не ощущался, но энергия еще не ушла из
тела.