Сложнее дела обстояли со знатью и
представителями благородных Домов Антаклии. Им сложнее было
приказать - закрыться в своих погребах и не высовывать носа до
нового распоряжения их правителя. Да и намечающийся ураган им был
менее страшен, чем разлетевшиеся со скоростью смерча новости о
спонтанной помолвке князя. Такое неуважение и пренебрежение нового
правящего Дома к вековым традициям, а самое главное к их
благородным персонам не шло ни в какой расчет с растрескавшимися от
силового напряжения стеклами или выбитой ветром черепицей
домов.
Янаур занес ногу на последнюю
ступень. Главное сейчас довести дело до конца. После можно будет
объявить, что это была шутка, вымысел, происки врагов, злой умысел
хозяина Бездны. Без разницы какую бахрому навешивать на благородные
уши. Зря он что ли столько аров тренировался. У него для этого даже
целая служба есть.
Самое главное, чтобы это «после»
наступило. Так как князь очень сильно сомневался в правильности
своего конечного выбора. Что же, за свои ошибки он будет отвечать
сам. Его светлейшее высочество нацепил на губы беззаботную,
блистающую улыбку, привычно расправил плечи и уверенным шагом
вступил под величественные своды.
Молодой, аров сорока служитель стоял
рядом с алтарем, листая установленную в держателе огромную
молитвенную книгу. Служки храма в праздничных облачениях обносили
собравшихся гостей чашами с причащающим вином.
Гостей было не так много, как
хотелось. Возможно человек двадцать, может даже меньше. Князь не
верил, что это все люди, которые пришли с Эвером в Антаклию. Какими
бы возможностями не обладал Проходящий, чтобы разрушить город нужны
были гораздо большие силы.
Глядя на статуэтку Зелоса, стоящую на
алтаре, князь поднес три прямых пальца по очереди ко лбу, хьярту и
сердцу и слегка склонил голову. Он был не частым гостем храмов,
только лишь когда требовалось его официальное присутствие, но
сейчас не стал лишний раз вызывать гнев Бога, тем более в последнее
время тот не очень-то жаловал его своей нескончаемой милостью.
Его появление заметили и к нему
подошел служка и протянул чашу. От напитка шел пар и крепко пахло
медом и пряными травами.
- Я думала, что сан главного
служителя храма Антаклии надо заслужить долгими арами молитв и
смирения, - Майра остановилась в шаге от него, держа в руках такой
же сосуд, как и у него.