– СТОЙ СМИРНО, ГАРРИ!
Папочка предусмотрительно ретировался и широкими шагами направляется в офис, его галстук болтается из стороны в сторону.
«Нет уж, не надо мне такого счастья, – думает Софи, вставая и стряхивая крошки с юбки. – По мне, так гораздо лучше пойти сейчас на совещание».
Габлет Макдаблет был очень шаловливым маленьким эльфом.
Каждый день мама говорила ему: «Ну, Габлет, как ты думаешь – у нас сегодня будет день хорошего Габлета или плохого Габлета?»
И каждый день он отвечал одинаково: «Конечно, день хорошего Габлета!»
Но знаешь что? Каждый день оказывался днем плохого Габлета.
Однажды Габлет сказал: «О-о, блин, мамаша, ты надоедливая старая кошелка!» А потом взял нож и отрубил голову своей милой мамочке.
Грейс разглядывает сделанный ею карандашный набросок: злобно ухмыляющийся эльф с ножом мясника, с которого капает кровь. О господи! Для самой Грейс сегодняшний день точно не станет днем хорошего Габлета. Дальше она заставит злобного эльфа изнасиловать свою лучшую подружку Мелли, танцовщицу из музыкальной шкатулки: он сорвет с Мелли блестящую пачку и оттрахает ее прямо на розовом атласном днище шкатулки.
О боже, и откуда только берутся столь извращенные и разнузданные мысли, совершенно не подходящие для молодой мамы?! У нее в голове сейчас должны быть колыбельные и зайки, а не кровь и насилие.
Грейс вырывает лист из блокнота и комкает его в плотный шар.
Сейчас одиннадцать часов, и она второй день одна дома с ребенком. Он спит наверху – накормленный, чистый и запеленатый («Все равно как заворачивать буррито», – сказал Кэллум, когда медсестра в больнице показала им, как это делается) и, что самое главное, живой и невредимый. Она успешно поддерживает его существование и до сего момента не нарушила никаких важных правил и не совершила фатальных ошибок, но по-прежнему каждое совершенное ею действие кажется Грейс фальшивым и вынужденным, словно она только притворяется мамой ребенка, а настоящая мать скоро появится и будет хорошо за ним ухаживать. Ей никак не удается стряхнуть с себя стойкое ощущение ужаса.
Все молодые матери нервные, говорит она себе.
Но не настолько же?
Да, конечно, нервные.
Это совершенно нормально.
Я совершенно нормальная. Я молодая мать, севшая за стол выпить чашку чая.
Она снова пробует нарисовать знакомые черты Габлета. Он смотрит на нее с новым выражением, холодным и безучастным.