В первые секунды я просто опешила до такой степени, что ничего не могла сказать. Просто стояла и открывала рот, не издавая ни звука, словно выброшенная на берег рыба.
Что он сейчас имел в виду?!
— Илья! — выдыхаю я.
Злость клокочет у меня в горле. Если этот придурок имеет в виду то, о чем я подумала… Я за себя не отвечаю.
— Ты сейчас мне сказал о том, что я оставила Марика дома одного?! — сжимая до боли в челюсти зубы, цежу сквозь них вопрос.
Уж не знаю, как я сейчас выглядела со стороны, но желваки на скулах Ильи дернулись, и я это заметила. Молчит, а молчание, как известно, подразумевает под собой ответ «да». Но мне мало моих догадок, я хочу услышать это от него лично.
— Даже не думай врать! — толкаю его кулаком в плечо. — Не смей мне, сука, врать! Ты думаешь, что я совсем больная, раз оставила четырехгодовалого ребенка одного дома?!
— Даня, спокойно. Я этого не утверждал, я только предположил…
— Ах, ты предположил, гребаный засранец!
У меня перед глазами как будто забрало упало. Я в один миг себя почувствовала Жанной Д'Арк. Еще бы меч мне в руки, и покатилась бы эта симпатичная головушка, в которой нет ни капли здравомыслия, с плеч.
— Тебе лучше в самый кротчайший срок исчезнуть отсюда, Илья. Иначе я за себя не ручаюсь! — рычу ему прямо в лицо.
— Я даже ни на шаг не сдвинусь с места, пока ты мне не скажешь, с кем находится мой племянник.
Илья с каждой секундой все больше и больше начинал злиться. И я, видя эту картину, понимала, что он действительно подумал, будто я Марка могла оставить одного. От этого осознания меня буквально разорвало чувство возмущения. Сцепив пальцы в кулак, я с силой треснула ему в живот. Одна эмоция за другой врезались мне в грудь, не давая сделать вдох. Боль, гнев и разочарование — все эти чувства душили, затуманивали рассудок. Какое же он ничтожество! Зачем он это делает? Ведь один раз он уже уничтожил меня, обвинив том, что это я причина несчастья, произошедшего с Егором. Теперь пытается обвинить в том, что я непутевая мать?!
— Ты что делаешь? — шипит Илья, хватая меня за локоть.
А я замечаю, как вокруг нас собирается толпа зевак. Где-то в голове проскользнула здравая мысль, что нужно убираться отсюда. Такое внимание к моей персоне мне нужно. Представляю, как завтра по всему городку начали бы шушукаться об этой потасовке.