Олега сравнение с немцами очень
обижало, и он каждый раз с жаром принимался доказывать свои
славянские корни, выводя свое происхождение чуть ли не от самого
Дениса Васильевича Давыдова, героя войны 1812 года.
Не увиливал Олег и от второго
традиционного вида спорта – литробола, в котором, несмотря на
усердные занятия, каких-либо особых вершин достигнуть не смог,
сохраняя хорошую выправку, обеспеченную четырьмя годами тренировок
карате, и полное отсутствие пивного брюшка.
В перерывах между этими почтенными
занятиями он посещал ХИшки и другие толкиенутые сборища, почитывал
фантастику и фэнтези, а также старался не пропускать лекции.
Однако, было у него и другое
увлечение, которое Олег не то чтобы скрывал, но старался не
афишировать. Он увлекался магией. Не той «экстрасенсорикой» и
шарлатанством, обучить которой в каждой газете обещают полчища
черных, белых и серо-буро-малиновых в желтую крапинку магов,
колдунов и ведьм, весьма охочих до содержимого карманов доверчивых
граждан. Нет, его интересовали древние магические ритуалы, таро,
рунное гадание, использование футарка в магических целях и тому
подобные вещи.
Кое-что ему даже удавалось. Например,
хорошие оценки по многим предметам, наподобие сданного экзамена, с
недавних пор стали обычным явлением. Это происходило без
утомительной зубрежки и постоянного написания шпаргалок. Дело в
том, что не так давно, в запаснике университетской библиотеки, куда
Олег имел доступ благодаря Леночке – бывшей однокласснице, бывшей
даме сердца и просто хорошему человеку, с которой Олег сохранил
самые теплые, дружественные отношения, – он нашел Книгу. Обладающая
длинным и скучным названием в стиле восемнадцатого века, занимающим
большую часть титула, она сразу же стала для Олега просто Книгой с
большой буквы. Книга была очень-очень странной.
Во-первых, название, начинавшееся
«Книга призрачная, искусствъ мертвых…», было выполнено устаревшим
шрифтом и весьма сочеталось с ее старым видом и пожелтевшей от
времени бумагой на которой она была напечатана. Однако текст внутри
был вполне современный.
Во-вторых, она не значилась ни в
каких каталогах, что было крайне необычно.
В-третьих, принимая во внимание ее
несомненно древний вид, было трудно понять, почему она не находится
среди раритетов, а пылится в библиотечном запаснике.