Что из этого всего галлюцинации? Белка? Магия? Или прошлая
жизнь? Поди разбери. Так! Хватит себя жалеть.
— Помоги же! — пищит белка с верхней полки.
А я поднимаю голову и, раскрывая от удивления рот, рассматриваю
помещение:
— Египетская сила…
В небольшой с виду комнате, каким-то странным образом, умещается
десяток стеллажей, заполненных всевозможными баночками,
скляночками, бутылочками и канистрами. В отдельном углу под
потолком развешены аккуратные пучки трав, гирлянды сушёных плодов.
Дальше невысокий шкаф со стеклянными дверцами, задернутыми
темно-синими шторками, видимо, чтобы не падать в обморок, каждый
раз натыкаясь взглядом на содержимое.
— Данка! — доносится возмущённый голос.
Сзади меня стол, заваленный рукописями, черновыми пометками на
клочках бумаги, зеркало в резной деревянной оправе, несколько
бутылок из тёмного стекла, колбы, реторта, бюретка для титрования,
штатив. На соседнем — спиртовка, тренога, штатив побольше и ещё
куча какого-то оборудования.
Странно, непонятно и, что греха таить, страшно. Мне становится
резко душно. Витражные окна здесь без каких-либо намёков на
форточки, поэтому отыскиваю глазами дверь. Чёрное дерево испещрено
мелкими узорами, в верхней части располагается цветная стеклянная
мозаика — солнце, всходящее из-стилизованного леса.
Мечтая ощутить прохладу свежего воздуха, опускаю вниз
серебристую ручку. Щелчок. И в комнату врывается шум оживленной
улицы.
Я с трудом сдерживаю вопль ужаса.
Прямо перед моим лицом проносится нечто ярко-алое, напоминающее
рыбий плавник. Тут же откуда-то сверху доносится возмущённые
вопли:
— Шакал! Смотри, куда летишь!
— Сначала водить научись! Лихач!
Потом слышится какая-то брань на непонятном языке.
Несколько прохожих останавливаются, чтобы осуждающе покачать
головами. Ощущение дурацкого фильма усиливается с геометрической
прогрессией. Все люди одеты в старомодную одежду, века, эдак,
девятнадцатого. Правда, в немного искаженном варианте. Обилие кожи,
замши, причудливых шляп и тёмных круглых очков. Дамы, не стесняясь,
демонстрируют стройные и не очень ноги, затянутые в чулки
разнообразных цветов и фактур. Причем передняя часть юбки у
платьев, в большинстве своём, едва прикрывает то, что нужно,
практически не оставляя места для мужской фантазии.
Поднимаю глаза выше на серое, затянутое низкими тучами небо.
Мать моя белочка… Внутри схлестываются эмоции страха, паники и
захватывающего дух восторга. По верху улицы один за другим
проносятся несколько существ, напоминающих огромных змей или
небольших драконов. Лапы и хвост у них венчают плавники, по бокам
широкой морды развеваются длинные усы. На спинах среди ярко-алых
хвостовых гребней располагаются наездники.