Она моя зависимость - страница 54

Шрифт
Интервал


Смотрю себе под ноги, только сейчас понимая, что здесь натоптано. Те, кто оставили следы, ушли за пару минут до моего приезда.

Еся выжимает тряпку на швабре и смывает следы протекторов подошвы с линолеума.

– Что произошло? Ты в порядке?

– Все нормально, – убирает волосы со лба тыльной стороной ладони. – Правда. Поехали отсюда, пожалуйста.

Еська ставит швабру в угол и снимает с вешалки пуховик.

– Может, все-таки расскажешь?

Повторяюсь, как только мы оказываемся на лестничной клетке.

– Да как всегда. Приперся бухой, начал орать. Мать попыталась все сгладить, он ее ударил, потом, – Еся закусывает губу, – орал снова. Я вызвала полицию, его забрали. А мама как всегда, старая шарманка. Заявление писать не будет, пожалеет. Да и вряд ли это что-то даст. Сколько его там продержат? Трое суток. А дальше?

– Ясно.

Уже на автомате сжимаю ее предплечье, чтобы не поскользнулась на обледенелом асфальте. Еська всхлипывает и, отдернув руку, отклоняется назад.

В красивых глазах моментально скапливаются слезы. Она смотрит на меня из-под полуопущенных ресниц и молчит, прижимая правую ладонь чуть выше противоположного локтя.

– Я не понял, – резко разворачиваю ее к себе за плечи, – что с рукой?

– Все нормально. Поехали отсюда. Я тебя прошу, пожалуйста, – голос дрожит.

Она всхлипывает и прижимается ко мне всем телом. Чувствую, как подрагивают ее плечи, и медленно теряю контроль.

– Это он? Опять?

Злюсь. Не на нее, конечно. Просто в пылу момента весь мой словесный всплеск агрессии задевает и ее.

– Андрей…

– Садись в машину.

Аккуратно подталкиваю ее к тачке. Сам огибаю капот и сажусь за руль. Салон еще не успел остыть, поэтому в горле першит от резкого глотка теплого воздуха после мороза.

– Мы куда? – Еся вытягивает шею. Напрягается, как только я сворачиваю в противоположную от моей квартиры сторону.

– Снимать побои.

– Андрей, он меня толкнул, я только об угол ударилась.

– И что? – психую и повышаю голос.- Этого мало?

Она мотает головой, съеживается и закусывает нижнюю губу. В полумраке я едва могу разглядеть влажную полоску на ее щеке, которую она тут же стирает дрожащими пальцами.

Пока врач снимает побои, звоню отцовскому адвокату и прошу подъехать в местное отделение.

– Зачем это все?

– Заявление писать будем, – помогаю ей застегнуть пуховик.

– Это не поможет. Его все равно отпустят.