Теперь мир снова изменился. Он резко сузился и замкнулся в небольшом поселении где-то между небом и землей. Это место прекрасно, здесь нет болезней и смертей, и все вечно молоды.
Поначалу я с радостью бродила по бескрайним окрестностям, купалась в неизвестном тихом и тёплом море, лежала на песке под пальмами или на траве под яблонями, ходила через поле подсолнухов или великолепные цветники, вдыхая неземные ароматы. Казалось бы, я живу в самом прекрасном месте, куда может попасть человек, любимый муж старается появляться тут почаще и проводить со мной как можно больше времени, я жду ребенка – чего ещё желать? Но в последнее время я всё больше скучаю по миру, который оставила, и по трем друзьям, которые никак не могут появиться в этом полном чудес селении. Вика. Герберт. Лили.
Я сидела в мягком удобном кресле в зале нашего трёхкомнатного домика и водила голой ступнёй по тёплому, несколько месяцев назад лакированному деревянному полу.
Вильгельм пользуется каждым свободным часом, чтобы подготовить дом к появлению малыша. Стены выровнены и покрашены в тёплый бежевый цвет, потолки побелены, старинные подсвечники соседствуют с современными плафонами. Старинный комод забит пелёнками, распашонками, ползунками и бодиками. А сейчас Вильгельм, стоя на коленях, собирает принесённую из обычного мира детскую кроватку. Рановато, конечно, но с другой стороны лучше сделать это, пока у мужа есть время. Такая прекрасная мирная картина…
Тёмные волосы любимого растрепались, он улыбается и что-то мурлычет под нос. Вильгельм в хорошем настроении. Может, попробовать ещё раз?
– Любимый, можно я сойду с дороги и позвоню Вике? – спросила я. – Только Вике, обещаю. Я не буду встречаться с ней, просто поговорю по телефону.
Вильгельм отложил очередную дощечку и поднял голову. Любимые синие глаза смотрели с ласковым сожалением.
– Нельзя, Синичка, – в очередной раз терпеливо повторил он. – Между нами и приспешниками Грарга идёт большая война. Это слишком опасно. Вика, конечно, захочет встретиться, и ты можешь поддаться соблазну.
Я уже наизусть знала всё, что он скажет дальше, этот разговор повторялся в разных вариантах уже несколько месяцев. Вильгельм по-своему прав. Конечно, он боится за меня и ребёнка, но я полностью уверена в своих граргских друзьях.