Кто-то может подумать, что Фениксы слишком много внимания
уделяют одежде. Нет, это не так. Просто мы посвящаем свое время
абсолютно всему, ибо стремимся к совершенству. Сосуд не
должен уступать в великолепии содержимому. Фениксы всегда носили
самую эффектную и яркую броню, украшали свои белые латы золотыми
гравировками и мраморной росписью. К парадным доспехам мы крепили
раскрытые свитки с летописью наших подвигов.
В коридоре чуть ли не сталкиваюсь с рыжей Феней, несущей стопку
чистых полотенец. Она восхищенно распахивает глаза:
- Барин, вы прямо как столичный франт. У вас что, сегодня
свидание?
- Нет, если только ты не приглашаешь, – улыбаюсь девушке.
Ее щечки мило розовеют. Затем девушка скашивает взгляд и прячет
лицо за стопкой полотенец.
- Жестоко вы шутите, Арсений Всеволодович, - обиженно
выговаривает мне.
Я качаю головой.
- Нет, Федора Александровна, жестоко - это считать меня
неискренним шутником, - не остаюсь в долгу и обхожу опешившую
девушку по кругу.
Уже на лестнице слышу, как сзади шушукается подоспевшая к
подруге Дося:
- Видела его глаза? Золотыми больше не делались?
- Не делались, - вздыхает расстроенная Феня. – Только язык
сделался.
- Язык? Золотым?
- Острым.
В столовой за накрытым столом уже расположилась мама в домашнем
платье. Возле Елизаветы застыл стоя Тимофей. Оба хмурые. На столе,
возле тарелки с варениками, лежит переносной телефон. Я бросаю
взгляд на еще светящийся дисплей. Звонок завершился пять минут
назад. Номер неизвестен. В свою очередь слуга и сударыня
осматривают мой импозантный вид, но ничего не говорят по этому
поводу. Лишь только Тимофей хмыкает:
- Сеня, ты как чувствовал, что надо собираться, - затем внезапно
подмигивает. - Или к той окольцованной навострил лыжи?
- Окольцованной? – пугается мама. – То есть, к замужней женщине?
Сеня, не смей! Тебе же только-только стукнуло шестнадцать! Не надо
губить свою честь!
- Не пугайтесь, Елизавета Юрьевна, - Тимофей спешит успокоить
госпожу. – Ничего такого. Просто у той девушки кольцо в носу. Со
стразами. Это нынче модно.
- А! – отзывается Елизавета, выдохнув. Но тут же хмурится. -
Арсений, ты уверен, что наследнику рода подобает встречаться с
особами, столь легкомысленно одевающимися? Тебе обязательно с ней
видеться?
- Не обязательно, матушка, - покладисто отвечаю.