- Ваше Сиятельство, я целиком ваш, -
усмехаясь, даю единственный возможный ответ.
- Вот и умница, - старушка
благосклонно прикрывает веки.
«Ёлками» оказывается ресторанчик на
третьем этаже этого же ТРЦ. Интерьер оформлен в дворцовом,
старорусском стиле, чтобы обед ощущался целым пиршеством. Официант
сопровождает нас до вип-кабинки, затем с любезностями принимает
заказ. Княгиня заказывает всем облепиховый чай и десерт – ягодные
левашники. Время позднее, никому не хочется есть основные
блюда.
Левашниками оказываются крохотные
сдобные пирожки со сладкой начинкой. Закидываю один в рот. Пока
приятный смородинный вкус растекается на языке, княгиня
говорит:
- Молодой Беркутов, а теперь слушай.
Первый портрет, который ты так великолепно описал, мой. Семьдесят
лет назад Краснов написал маленькую меня.
Вот оно как. Теперь понятно, почему
княгиня хотела «послушать» именно это полотно.
- Ваше Сиятельство, рад за вас, -
говорю. – Потому что эта работа получилась у Краснова выше всяких
похвал.
- Согласна, - княгиня улыбается,
довольная. - А вторая картина…
- Бабушка, вот ты где! - заявляется на
пороге кабинки знакомая шатенка в черном обтягивающем платье. – А
почему не дождалась меня в галерее? Я встречала Рупра и Конеева.
Они хотели познакомиться с то…
Шатенка замирает, выпучив карие
глаза.
- Вы?!
Я приветливо улыбаюсь:
- Я, Ваше Сиятельство. – Сомнений нет,
передо мной дочь Тверского князя.
Не забываю и подняться с места, чтобы
не обвинили в
неучтивости.
- Вы что, меня преследуете? –
недовольно спрашивает княжна, скрестив руки на внушительной груди.
От настолько грубой реплики Людмила сокрушенно вздыхает и смотрит
на меня извиняющимся взглядом.
- Неужели я давал повод гнусно
подумать о себе? – тоже грустно вздыхаю, от чего княжна зло
сверкает глазками.
- О-о, так вы знакомы? – спрашивает
княгиня, поведя головой на звуки
голосов.
- Да, - фыркает шатенка.
- Нет, - возражаю я и, на удивленное
выражение лица Галины Константиновны, поясняю. – Я имел честь
представиться перед Ее Сиятельством, она же не сочла нужным
ответить тем же.
- Это правда, Фиса? – мгновенно
суровеет княгиня.
- Бабушка, он заслужил, - заявляет
княжна, нисколько не сомневаясь в своей правоте.
- Твоего бескультурья? И чем
же?
– Эм…Он заявил, что написал тридцать
тысяч картин.
Тишина. Это она зря, конечно. Лучше бы
сказала, что просто не успела и побежала за своими
художниками.