«В офисе никого. Полуголая Александра. Стол», — долбит в мозгах по пути в кабинет. «Заткнись. Заткнись, на хрен», — это вдалбливаю себе я, пока снимаю с вешалки одну из своих сменных рубашек.
«Лошара», — насмехается внутренний голос, когда я вновь толкаю дверь, за которой находятся кружевные буфера Александры.
— Надень, — я буквально запихиваю рубашку ей в руки и, хотя на её грудь стараюсь не смотреть, успеваю ощутить вкус её кожи и кофейных зёрен на языке.
Глаза Александры округляются вместе с губами, рождая в голове новую секс-сцену, и к выходу я практически бегу. «Педик», — гремит в висках на этот раз её голосом. «В задницу пошла», — мысленно цежу я, перед тем как с грохотом захлопнуть дверь. Вот теперь петли точно нужно менять.
Я не дрочил уже лет пятнадцать, потому как желающих поскакать на моём члене всегда было хоть отбавляй, однако сейчас испытываю острую нужду по подростковому передёрнуть в туалетной комнате. Когда я вообще решил не трахать персонал? Такая принципиальность сейчас очень некстати.
И я, и мой член пребываем в состоянии одеревеневших истуканов около получаса: я истукан сидячий, а он — стоячий. И даже цифры на экране не помогают, потому что я знаю, что за стеной по-прежнему находится она и моя рубашка сейчас трётся об это.
Стук в дверь заставляет меня поднять глаза. Александра даже разрешения не дожидается — заходит сама. Моя рубашка должна быть велика ей на несколько размеров, но на этой русско-американской ведьме она удивительно хорошо сидит. Не нужно было её на работу брать даже из любопытства.
— Я хотела вас попросить, — сейчас у неё даже голос другой: без обычного кокетства, АСМР-придыхания и издёвки. — Можно я отчёт завтра доделаю?
И пусть у неё идеальные сиськи, от вида которых шов брюк до сих пор впивается в яйца, но я всё равно спрашиваю:
— С чего я должен тебе такую поблажку? Мы обговаривали сверхурочные.
— Сегодня у моего племянника день рождения, и он очень меня ждёт.
Она поджимает губы и неловко переминается с ноги на ногу.
— Что, и слезливых историй о детской болезни не последует?
— Его Андрей зовут, и я никогда не пропускаю его день рождения. Я его любимая тётя, — она сходит с места и идёт ко мне, отчего обмякший истукан снизу снова напрягается. — Вот, — суёт мне под нос одиннадцатую эппловскую лопату, идентичную моей, из которой улыбается голубоглазый карапуз лет четырёх в цветном колпаке. — Я завтра приеду пораньше и всё доделаю.