А миссис и мистер Уизли тем временем закончили разговор и
разошлись в разные части Норы.
Молли пошла наверх и в дверях столкнулась со мной, сделавшим
вид, что я только что спустился.
— Ты уже собрался для похода за покупками, Гарри? — спросила
она, попытавшись спрятать грусть за заботливой улыбкой.
Я гордо похлопал по надетой на мне мантии из шикарного чёрного
шёлка. Переданный Дамблдор мешок с моими деньгами из банка лежал в
одном из карманов, а в предплечной кобуре находилась волшебная
палочка. Предназначенную для Поттера палочку из остролиста и пера
феникса я самостоятельно сломал после битвы с Квирреллом и сейчас
пользовался запасной, которую не отслеживало министерство. Надо в
кратчайшие сроки озаботиться лишением Дамблдора доступа в мой сейф.
Хоть я и абсолютно уверен, что он не взял ни копейки и до последней
копейки передавал мне, но всё равно. Также нужно заняться переводом
средств из Гринготтса в другое место или обезналичиванием их — я не
доверяю гоблинам, даже не принимая во внимание информацию про якобы
эльфов из другого мира и заговор.
Миссис Уизли взлохматила мои непослушные волосы и, тяжело
вздохнув, пошла наверх.
Когда она прошла мимо меня в суровом раздумье о жизни и детях, я
перенесся в то время, когда пятилетним ходил со своей матушкой за
грибами, за цветами, за ягодами по полям и лесам и чувствовал себя
в своей личной свободе и помышлениях о будущем так же прекрасно
устроенным, как эти наши русские поля, и леса, и цветы, и
грибы.
Вышел я из дома, спустился по деревянному крыльцу и, смахнув
капли с досок, присел на деревянную скамейку, созерцая цветущий сад
вокруг. Трава после дождя была мокрой, и в воздухе стоял запах
влажной земли — петрикор.
Довольно долго в раздумье сидел я на скамейке в такой тишине,
что даже листья в кронах деревьев не шевелились и не было никакого
лёгкого ветерка. Вдруг я почувствовал где-то движение, —
колыхнулась ли травинка, или белка проскакала где-нибудь на дубовом
широком стволе, или мышка пробежала, или гусеница проползла по
листочку.
Я сосредоточился, прислушался, огляделся по сторонам и вдруг все
понял: оказалось, это тянулась к солнцу из-под земли сыроежка —
большая, белая и с красной шапочкой. Эта мать-сыроежка сама
поднималась и заодно выводила на свет целое семейство маленьких
сыроежек, и одна из них, побольше, даже успела покрыться, тоже как
матушка, красным платочком.