– Что-нибудь еще?
– Нет, мне кажется, на сегодня хватит, – сказал он устало и жестом отпустил девушку.
Та вышла из кабинета, прикрыла стеклянную дверцу, отделяющую кабинет от зала и, грациозно, как умеют, наверное, только стюардессы, пошла через весь салон к выходу из верхнего яруса лайнера к нижнему, чувствуя спиной взгляды мужчин – ближайших соратников Президента и… завистливые взгляды их жен.
Николай Николаевич какое-то время тоже смотрел ей вслед. «Хороша!» – мелькнуло в голове.
Потом перевел все-таки взгляд на стол и усмехнулся: «Кто их, чертей, научил так водку наливать?» Взял бутылку и долил в стакан до краев. Резко выдохнул. Выпил. Выдохнул еще раз: протяжно, с чувством. Закусил бутербродом с икрой. «Ух. Хорошо пошла! На пользу, значит, – подумал он. – Аж слезы навернулись».
Вытирая их ладонью, вдруг заметил какой-то блеск чуть поодаль, у стены. «Что это?.. А-а-а!.. Подарок Премьера Накамуры. Даже не его, а лично «”Их Императорского Величества”» кажется, вспомнил он, пристально вглядываясь в искусно сделанную вещь.
На специальной подставке, на полке над телевизором, стоящем на полу, лежал самурайский меч. Строгие черты орнамента на рукояти и ножнах, темная вороненая раскраска гипнотически притягивали взгляд. Его даже не хотелось как-то взять в руки, вынуть из ножен, взмахнуть, сверкнув молнией каленого клинка, разрубая воздух. На него хотелось просто смотреть. От его грозного вида исходило что-то далекое, философское, неведомое… Казалось, что это и была сама Япония: с ее древней историей, с ее мощью сегодняшней.
«Черт! Как его Накамура-то называл? Таками, что ли? Забыл!» – вдруг очнулся он от охватывающей было его неги. Николай Николаевич присмотрелся еще раз. Теперь он отчетливо видел тот блеск и откуда он исходит.
Накатили воспоминания…
Процедура приема у Премьера Накамуры. Как всегда в таких случаях – много речей, тостов и т. д. Все у них как-то солидно, строго, даже жестко. Движения все отточены. Даже кланяются все как-то одинаково: миллиметр в миллиметр, градус в градус. Та-ак… Потом вся эта болтовня, весь этот дипломатический этикет кончился, слава Богу… Дальше?.. Дальше: принесли ему меч. Накамура взял его крепко за рукоять и за ножны, вынул клинок из ножен почти полностью. Потом крикнул что-то гортанное (Ох и мастаки они орать!) Та-ак, так… Так. Хитрый самурай! Все с намеком делает! Обнажив меч, видно, хотел показать, какие они сильные. А в ножны потом не до конца его вложил – вот он, блеск-то у меня в кабинете откуда! Вот так мол, русские! У нас еще не все сказано друг другу; не все между нами гладко».