Непогода разыгралась. Снежные хлопья облепили стекла. Огонь в камине дрожал, словно зима, скалясь, силилась погасить его. Если дальше так пойдет, завтра придется растапливать снег.
Хорошо родиться саламандрой! Малица пустит по коже огонь — и готово, а другим адептам предстояло взяться за лопату. Если воздушники могли схитрить, прибегнув к дару, то тем же некромантам марширующие зомби не помогут, да и не позволит лорд Шалл подымать учебное кладбище. Ротонцы узнают, придут с жалобой к ректору, не проигнорируешь: запрещено.
Словом, настроение немного повысилось. Отомстить мрачным некромантам во главе с Норманом Шаллом, пусть даже с помощью погоды, — великое дело, хоть какое-то утешение после изменений в расписании.
В дверь постучали. Магический колокольчик разнес звук по дому.
Ректор и бровью не повел. В такой час и в такую пургу его никто с места не сдвинет. Однако гость оказался настырным, барабанил так, что сумел перекрыть вой метели.
— Сходить? — Малица вопросительно глянула на супруга.
Служанку они отпустили, хозяйничали сами. Женщина обещала вернуться к полудню, но супруги сомневались, что к тому времени город успеют очистить от снега. В парке Академии колдовских сил и вовсе сугробы простоят до занятий по физической подготовке. Малица заранее знала, чем озадачит господин Ойгл. Четверть-оборотень выдаст адептам лопаты, разобьет на команды и назначит штраф тем, кто не успеет убрать свой участок за отведенное время.
— Я сам, — ректор поднялся, отдал бокал жене и скрылся за дверью.
Воспользовавшись его отсутствием, саламандра мстительно пообещала:
— Распишу твои достоинства Виаленне шан Лен.
— Знаешь, — Норман задумчиво рассматривал на просвет содержимое фужера, — не стоило разрешать тебе говорить мне «ты». Адепты наглеют, когда рушится дисциплина.
Ответить Малица не успела: в гостиную вместе с потоками холодного воздуха ворвался припорошенный снегом незнакомец. Со стороны он напоминал ходячий сугроб. По-собачьи отряхнувшись, гость встал у огня, с удовольствием размял члены.
Снег, тая, струйками сбегал с сапог прямо на ковер. Как «обрадуется» служанка! Саламандра чужой труд ценила, успела два года побыть в ректоршах, поэтому не оставила проступок безнаказанным.
— Уважаемый, пожалуйста, отойдите к окну. И не пачкайте чужое имущество.