– Не возьму!
Настя и Сергей переглянулись: «Ну что делать!?» Рассыпаясь в благодарностях, они стали выбираться из кабины.
– И вообще – не на похороны вы едете…
Сергей и Настя невольно вздрогнули.
Дядя Вася невозмутимо продолжил:
– Да вы за всю дорогу ни разу не вспомнили о похоронах. Скорее всего, бежите от чего-то или от кого-то. Но видно, что вы люди хорошие. Тут меня не обманешь – тридцать лет баранку кручу и на дороге всякого навидался!
И на прощание, пожимая Сергею руку, добавил:
– Ну, удачи, сынок!
КАМаз взревел и, обдав сизым облаком сгоревшей соляры, покатил дальше.
У стоявших на автобусной остановке женщин Сергей поинтересовался:
– Подскажите, до метро можно на чем-либо добраться?
Суетливая бабулька с двумя большими корзинами откликнулась первой:
– Сейчас будет «девяточка». Как раз останавливается у метро.
В Балашихе они долго искали Красноармейскую улицу. Удивительно, но никто не знал, где она находится. Они, было, совсем отчаялись, когда проходивший мимо старик подсказал:
– Идите прямо, вон на ту водонапорную башню! Там, возле военных складов, и будет Красноармейская улица.
Дом с нужным номером оказался довольно-таки невзрачным: покосившийся забор, давно некрашеные окна. От калитки по глубокому снегу шла неровная протоптанная человеком тропинка. Лишь возле крыльца были заметны следы лопаты. Появилось ощущение, что дом был нежилой, и сюда просто кто-то иногда лишь наведывался.
У Насти сжалось сердце: все-таки не таким она представляла дом своих предков! Было видно, что и Сергей тоже напряжен, хотя и старался не подавать вида.
На его осторожный стук во входную дверь изнутри отозвался женский голос:
– Сейчас, подождите!
Еще минута, и перед ними предстала пожилая женщина со следами былой красоты и удивительно жестким взглядом темно-серых глаз. На ее худощавых плечах болталась накинутая, не по размеру большая, мужская куртка.
Увидев их, она нисколько не удивилась:
– А, это ты.
Переведя взгляд на Сергея, полуутвердительно – полувопросительно добавила:
– Как я понимаю – это твой друг.
– Нет! Это мой муж! – не менее твердо отчеканила Настя, почему-то вдруг задетая таким подозрением.
И немного рассердившись на себя за свою же резкость, тут же пояснила:
– Мы женаты уже больше года.
На лице женщины по-прежнему не проявилось никаких эмоций: тот же жесткий взгляд, то же неподвижное лицо.