. В том же духе о проказе говорится в ЕЭБЕ: «эта библейская глава с давних времен и до настоящего времени составляла и составляет неразрешимую загадку для исследователей и вызвала к жизни необъятную литературу, ничего, однако, не выяснившую».
Неясно даже, что в древние времена понималось под проказой. Маймонид, например, писал в «Законах о проказе» (16:10), что проказа является многозначным словом (это могло быть белое пятно на коже человека, выпадение части волос, изменение внешнего вида одежды или дома и др.). А главное, как считают многие раввины, – древние иудеи могли воспринимать проказу как сверхъестественный феномен или чудесное знамение, к которому Всевышний прибегнул с целью наставления иудеев на путь истинный. Может быть, как раз по причине того, что проказа считалась Божьим наказанием, ей посвящен целый трактат Негаим, из которого взят приведенный Х. Шиммелем пример. Кстати, он позаимствовал его вместе с аргументацией из сочинения раввина XIX века Д. З. Хофмана. Видимо, непросто было подыскивать обоснования для своих выводов.
3. Законоучители попытались доказать, что законодательное подтверждение их выводам о единстве Письменной и Устной торы имеется в самом Пятикнижии. Приведем основную норму, которая, по мнению иудейских законников, придавала их толкованиям законодательную силу: «Если трудно будет тебе рассудить между кровью и кровью, между тяжбой и тяжбой и между язвой и язвой – по делам спорным в твоих воротах, то… приди к коэнам, левитам и к судье, который будет в те дни, и расспроси, и скажут они тебе, каков закон. И поступи по слову, которое они скажут тебе с того места, которое изберет Б-г и точно делай все, как они укажут тебе. По учению, которое они укажут тебе, и по закону, который они скажут тебе, поступай; от слова, которое они скажут тебе, не уклоняйся ни вправо, ни влево» (Дварим 17:8—11).
Мне, как судье, смысл этих слов представляется однозначным – речь здесь идет об исполнении закона (его толковании, разъяснении, применении), о создании судебного прецендента, о формировании судебной практики. Закон – первичен, его толкование – вторично. В Пятикнижии есть еще одно предписание, подкрепляющее такой вывод. Оно тоже относится к священникам и судьям: «Не прибавляйте к тому, что Я повелеваю вам, и не убавляйте от этого» (Дварим 6:2). Поэтому если первую норму можно лишь при наличии большого воображения представить как указание на неразрывную связь Письменной и Устной торы и как основание, придававшее последней статус закона, то вторая норма прямо и недвусмысленно запрещала вносить в Письменный закон какие-либо нововведения и прибавления. Или, наоборот, изымать из этого закона какие-либо правовые нормы.