-Ты недавно развёлся, что смущает
некоторых товарищей. В Союзе тебя ничего не держит, – ухмыльнулась
Фурцева, – Кто мешает тебе попросить во Франции убежище? Ну и я
была права, ты сразу нарываешься на конфликт.
-Что я буду делать на Западе, в случае
побега? Меня дома пока толком не знают. А там я просто никто, без
всяких перспектив. Вот если бы «Брак по расчёту» взял «Пальмовую
ветвь», и далее мне удалось снять три – четыре достойных фильма -
то тогда для буржуев я лакомый кусочек. Наобещают золотых гор,
может, дадут возможность снять пару фильмов, и забудут. Для них
важен сам факт побега знаковой фигуры. Да и вообще, весь их интерес
к нашему искусству, основан на банальной провокации. Все эти
Пастернаки, Солженицыны, Бродские и прочая сволочь, якобы
страдающая от советского режима, просто причина расшатывать наши
устои. Они будут давать предателям Нобелевские премии, печатать их
книги большими тиражами, устраивать выставки разного рода
непризнанных гениев только для того, чтобы в глазах советского
человека выставить их жертвами. Как только, данные персонажи
сыграют свою роль – их выбросят на помойку. Сначала хорошо
заплатят, попросят далее работать против своей страны и народа, но
сути дела это не меняет. И пока руководство Союза так нервно
реагирует на подобные ситуации, они будут только нарастать. Потому
что идёт война за умы наших людей. На Западе это хорошо понимают, в
отличие от нас.
-Опять тебя понесло в сферы, которые
не должны касаться режиссёра Алексея Мещерского. А ты, значит, весь
такой хороший, и не пойдёшь на конфронтацию с властью?
-У меня очень большие планы по
развитию сразу нескольких направлений - не только большого кино.
Фильмы-агитки снимать не буду, но и вредить своей стране – это за
гранью моего понимания. СССР - моя Родина, защищая её, погибли отец
с дядей, а мать надорвалась на тяжёлом производстве. Мне могут не
нравиться какие-то вещи, происходящие вокруг, но покидать страну
граничит с предательством. Тем более, что у нас есть планы по
созданию творческого объединения. Такого на Западе мне никто и
никогда не предложит.
-Бритиков рассказал мне о твоём
очередном проекте, – быстро отозвалась Фурцева, – Не слишком ли
много на себя берёшь? А если провалишься в Каннах? Твои недруги не
упустят шанса воспользоваться подобной возможностью. Затравят тебя,
Алексей. И зачем тебе какое-то объединение? Чувствую, что ты опять
придумаешь что-то странное.