– Наречем его Лио. По-моему, неплохое имя.
– Точно, неплохое! – тут же согласились монахи, которым годилось хоть какое-нибудь имя, лишь бы животное не подохло раньше времени.
И в самом деле, помогло ли имя или же тепло огня наконец разогнало застывшую кровь, но животное зашевелилось. Подняв голову, оно взглянуло на монахов, и взгляд этот поразил их в самое сердце. Темно-синие бездонные глаза смотрели так, словно пронзали душу насквозь и могли проникнуть в ее самые сокровенные глубины.
– Фархан, – прошептали монахи в смятении, опустив головы.
И животное запечатлело в своей памяти это слово, которое на хенгорском языке означает «Остроглазый».
Настоятель не выдержал первым.
– Ну что ты все смотришь? – раздраженно спросил он. – Заберите его куда-нибудь, что ли. Грало, пристрой его в сарай к прочей скотине.
– Пошли, Лио, – сказал Грало, – отведу-ка я тебя к нашим монастырским берке.
Зверь встал на задние лапы, качнулся несколько раз из стороны в сторону, затем расправил плечи, выпрямился и пошел, как ни в чем не бывало. Монахи беззвучно ахнули, покачали головами, но ничего не сказали.
Грало и Лио вышли из Молитвенного зала, прошли комнату поменьше, миновали коридор, кладовые, кухню и вышли в маленький внутренний дворик, где обычно разгружали берке. С левой стороны двора и напротив выхода из коридора, по которому они прошли, размещались сараи, где стояли берке, а направо был спуск к монастырским воротам.
Грало открыл дверь в сарай. Оттуда вылетело облачко пара, повеяло сеном и навозом. Берке стояли хвостами к проходу и жевали зерна данара. Грало провел Лио к крайнему стойлу слева, в самом конце прохода, набросал на пол сена, положил зерна в кормушку и ушел.
Над кормушкой было маленькое окошко, выходившее во двор. Лио сразу занял позицию у этого окошка. Во двор выбежали поварята; один держал в руке стянутый на кухне пирожок, а другие с веселыми криками гонялись за ним. Потом вышла рослая и толстая бабка в засаленном переднике, схватила воришку за ухо, дала ему по шее и увела на кухню.
Один из ребятишек увидел нос Лио в окне.
– Эй, малявки, чей это там нос торчит из окна? Совсем как у старого Эбаса!
– Да чего это Эбас будет делать в сарае? Он, как обычно, корпит над своими скляночками, – сказал кто-то из ребят: Эбас был химиком.
Детей разбирало любопытство, и они, открыв дверь сарая, просочились внутрь, стараясь производить поменьше шума. Когда они увидели Лио, возгласам не было конца. Дети наперебой обсуждали его внешность, тараторя без умолку. Кто-то из ребят показал язык, и Лио сделал то же самое.