Это ведь безжалостный убийца-вампир. Тот, кто убивал
множество людей, спокойно смотрел, как это делали другие, манипулировал
чувствами и судьбами. Да что там, даже сейчас, говоря ей о том, что не хотел
отпускать, как бы невзначай напомнил о том, что заставил её убить! Почему
Вайлет сконцентрировалась не на этих словах?..
— Поэтому не беспокойся, — продолжил Чарльз всё тем
же волнующим её голосом с нотками чего-то нового. — Сегодня это действительно
прощание.
Вайлет не смогла ничего ответить. Она повернулась к
вампиру, чтобы сказать ему что-то, но тут же забыла, что. Мгновенно столкнулась
взглядом с его, и мысли превратились в сплошной сумбур.
Чарльз смотрел со странной задумчивой и будто даже
грустной нежностью. Это завораживало. Да что там — мгновенно погружало в себя.
Наверное, Вайлет даже забыла, как дышать. Она снова почувствовала, что он
говорил всерьёз. Что и вправду отпустит её, и что ему это давалось даже
сложнее, чем можно было представить.
И всё равно это не могло быть оправданием тому, что,
уловив его движение к ней, Вайлет не отпрянула. Она ведь интуитивно знала, что
вампир собирался сделать. Чувствовала. Уловила взгляд на губы. А в ушах звучали
слова о прощании…
Но это были лишь доли секунды замешательства. Хотя
их ему хватило. Не сводя взгляда с её глаз, Чарльз погрузил пальцы в каштановые
локоны и, притягивая их обладательницу к себе, поцеловал в губы. На удивление
осторожно, словно впервые пробуя.
Вайлет и представить себе не могла, что Чарльз способен
касаться так. Словно этот момент был чем-то особенным для него, а ведь за
четыреста лет наверняка чего только не было… Это поражало и в то же время
кружило голову. Наверное, поэтому Вайлет не оттолкнула. Поэтому и ещё потому,
что осознание, что уже скоро больше не увидит его никогда, вдруг стало
оглушительно ярким.
Она ведь сегодня уже позволила себе отпустить
прошлое, правила приличия и прочие сомнения. Дала себе такую установку. Тогда
почему бы и не признаться себе в том, что ей нравилось целоваться с Чарльзом?
Что сама эта мысль будоражила где-то в глубине души, причём с того самого раза,
когда он впервые её поцеловал? Если не ещё раньше…
Будь он джентльменом или хотя бы человеком, ей бы,
безусловно, пришлось объяснять свои порывы. Если не ему, то хотя бы себе. Найти
оправдание. Но это Чарльз. Вампир, который едва ли воспримет этот поцелуй как
значительное событие. И Вайлет тоже не должна. Сегодня было достаточно того,
что ей просто захотелось этого.