— Мария, ты меня слышишь? — голос был знакомым и
обеспокоенным.
Выставила перед собой руки защищаясь от повторной оплеухи. Даже
головой мотнула, что со мной происходит? Страх и адреналин должны
были сил придать, а я с ног валюсь.
— Слышу! Как девочка? Где гадина? — выпалила на одном дыхании,
пить хотелось просто ужасно.
— Фаркас, помоги, пусть умоется и неси к столу, а я отвар
приготовлю, — сказала кому-то альфа и повернувшись уже ко мне:
— Слабость сильная? Голова кружится? — с тревогой в глазах
спросила женщина.
— Да нет, не кружится, а что… — договорить мне не дали, чьи-то
сильные руки подхватили и понесли к речушке.
— Что с ней, ма? — над головой раздался приятный мужской
голос.
— Магия пробудилась, а она не умеючи бухнула её немерено, — и
уже удаляясь добавила, — вот истощение и заработала, — услышала я и
впала в ступор.
Магия? У кого магия? Что вообще происходит, мне кто-нибудь
объяснит? Ну куда уж там, меня буквально посадили в холодную воду,
впрочем, не спуская с рук. Задохнувшись от неожиданности, всё же
постаралась отмыть руки от сизого пепла и умыться, с чем мне и
помогли. Стало немного легче, хоть сознание чуть прояснилось, да и
шок отступил. А уже на обратном пути, когда меня все также бережно
несли на руках, разглядела свою лошадку. Молодой, красивый парень
лет двадцати на вид, с пепельными волосами и горящими глазами цвета
горчичного мёда. Поймав меня за разглядыванием своей персоны,
улыбнулся.
Оууу… Вот это улыбка: шальная, мальчишеская, с милой ямочкой на
щеке и смеющимися глазами. Обворожительная и притягательная, даже
клыки не портят её, а наоборот, придают шарма. Ох, если бы уже не
была влюблена, то слюни бы пускала на этого красавчика. От
воспоминаний о собственном муже стало горько, и сердечко опять
сдавили боль и отчаянье.
Грустить долго мне не дали, усадив на скамеечку у небольшого
стола всунули в руку глиняную чашку с чем-то приятно пахнувшим и
исходящим паром. Тут же вспомнила, что в горле пересохло и хочется
пить. Зажав горячие бока осторожно отпила, ко всему прочему, не
хотелось обжечься. Но пряный напиток с привкусом трав и мёда
оказался приятной температуры и я, как умирающий от жажды путник в
пустыне, припала к кружке.
— Всё выпила? — раздалось над ухом. — Молодец, пойдём-ка тебя
переоденем в сухое.