– У тебя свидание? – спросил он.
– Нет, я просто помогаю ему придумать рекламный листок для их клуба.
– А-а, теперь это так называется? Ладно, я все равно договорился сегодня встретиться с Сандрой.
Вот и хорошо. Я переживала, что подведу его, а он идет на свидание.
– Мне казалось, что ее зовут Сэнди?
– Сэнди, Сандра. Какая разница?
– Отлично. Желаю приятно провести время.
– Можешь в этом не сомневаться.
Когда я собиралась уйти с работы, Мики спросил, куда бы я хотела пойти с ним, как мы договаривались. Мне пришлось срочно выкручиваться, и я пробормотала, что забыла про сегодняшний урок танца.
Мы сидели у окна. Финн выбрал «тихое местечко». Я предложила ему два варианта: либо мы найдем картинку в книгах о танце или кино, которую я потом сосканирую на компьютер, либо я что-нибудь нарисую ему сама.
– Нарисуй мне то же самое, что было на той салфетке, – настаивал он, подвигаясь ближе. Со своим энтузиазмом Финн был похож на ребенка. Устроившись поудобнее, он приготовился смотреть, словно ждал начала своего любимого мультика, сжимая в руке коробку с жареным попкорном.
Рисуя, я чувствовала, как между нами накапливалось электричество; прежде со мной никогда не было ничего подобного. Я целовалась со многими, но у меня был только один серьезный бойфренд, Джонатан. Мы встречались во время подготовки к экзаменам в школе. Помню липкий от пива пол, когда мы танцевали под «Беззаботный шепот» Джорджа Майкла, помню наш первый поцелуй. У Джонатана были пышные каштановые кудри и открытая улыбка, но у меня не учащался пульс при виде него. Однажды вечером он взял в прокате фильм, и мы сидели с ним вдвоем в темноте. Он хотел пройти «весь путь». А меня больше интересовало развитие сюжета «Достойной улицы».
– Все это не проходит дальше второй и третьей базы, – посетовал он.
– Это тебе не лапта, – ответила я, и он неохотно вернулся к просмотру фильма, удивляясь: что это со мной? Почему я не хочу делать это?
– Возможно, ты просто не хотела делать это именно с ним, – убедительно объяснила мне потом Тиана.
– Черт побери, – прошептала я. У девушки получилась слишком большая голова, теперь надо было все аккуратно стереть и сдуть крошки с бумаги. Финн тоже опустил голову, и между нашими губами было всего несколько дюймов.
– Что ты сделала? – спросил он. В другое время мне бы не понравилось, если бы кто-нибудь сидел так близко, когда я рисовала. – Голова слишком большая.