Последняя была полна мрачными, гневными мыслями, а сердце томилось жаждой кровавых, зловещих зрелищ. Хотя необъятное тело и было приковано к стулу своей громоздкостью, однако его дух не отдыхал никогда и вечно хищным коршуном носился над головами подданных, чтобы наметить себе невинную голубку, на которую он мог бы броситься с когтями, выпить ее кровь и вырвать сердце, чтобы возложить его трепещущим и горячим на алтарь своего кровожадного бога.
Стул короля остановился, и Екатерина со смеющимся лицом поспешила к нему, чтобы помочь своему царственному супругу вылезть.
Генрих приветствовал ее милостивым кивком головы и отверг помощь прислуживавших пажей.
– Отойдите! – сказал он им. – Отойдите прочь! Здесь мне должна протянуть руку помощи одна только Екатерина, чтобы с улыбкой радости ввести в брачный покой! Идите, мы чувствуем себя сегодня юными и сильными, словно в самые счастливые и прекрасные дни прошлого, и молодая королева должна увидеть, что ее ласки добивается не расслабленный годами старец, а сильный, помолодевший от любви муж! Не подумай, Кэт, что я воспользовался этим стулом по слабости. Нет, это произошло потому, что, тоскуя и страстно желая тебя, я хотел увидать тебя как можно скорее! – Он, улыбаясь, поцеловал супругу в лоб и, слегка опираясь на ее руку, легко слез со стула. – Убирайтесь теперь с этим экипажем, убирайтесь все! – сказал он. – Мы хотим остаться наедине с этой юной, прекрасной женщиной, которую господа епископы отдали сегодня нам в собственность!
Следуя знаку руки короля, вся блестящая свита удалилась, и Екатерина осталась наедине с супругом. Ее сердце билось так бешено, что губы дрожали и грудь бурным валом вздымалась под платьем.
Генрих видел это и улыбался, но то была холодная, мрачная улыбка, от которой Екатерина побледнела.
«Даже в любви его не покидает улыбка тирана! – подумала она. – Быть может, еще только вчера он с этой же самой улыбкой, с которой теперь хочет признаться мне в любви, подписал чей-нибудь смертный приговор или сделает это завтра же».
– Любишь ли ты меня, Кэт? – внезапно спросил король, смотревший до того времени на жену с молчаливым раздумьем. – Скажи, Кэт, любишь ли ты меня?
Он пытливо посмотрел ей в глаза, как будто желая проникнуть в самую душу.
Екатерина выдержала его взгляд и не отвела своего взора. Она чувствовала, что этот момент является решающим и должен отразиться на всем ее будущем, и уверенность в этом давала ей особенную энергию и твердость.