–
Не важно, похоже, дедуля их уже
за это наказал, – не удержавшись, всё
же улыбнулась я и подмигнула подруге.
Не
знаю, позволено ли принцессе считать
служанку подругой, но именно Мотильда
стала той, с кем можно поделиться самым
сокровенным. Безусловно, она знает о
моём романе с Джозефом и активно меня
прикрывает, позволяя сбегать на свидания.
Ну и на интимные темы поговорить,
разумеется, можно лишь с ней.
–
Пойдёмте в вашу комнату, ни к
чему вам смотреть на этот бедлам, а к
ужину здесь уже всё уберут, – позвала
Моти и, ухватив за руку, потянула меня
к лестнице, ведущей на второй этаж.
До
вечера я места себе не находила от
волнения и тревоги. Пробовала читать,
вышивать... Поняв бесполезность попыток
отвлечься, присела на кушетку возле
окна и устремила взгляд на горизонт, в
надежде что вот-вот покажутся долгожданные
всадники. Вероятно, не мои родственники,
так может, хоть какие-то новости привезут!
Два
десятка наездников показались, когда
за окном уже начали сгущаться сумерки.
Отчаянно вглядываясь в приближающихся
мужчин, я взвизгнула, узнав рослую фигуру
брата, возглавлявшего
процессию, и стремглав бросилась на
первый этаж. Вылетела на крыльцо как
раз, когда Риваз спешился и передал
поводья своего вороного подбежавшему
конюху, и сразу же кинулась в его
распахнутые объятия. Лишь потом заметила,
что брат хмур сильнее обычного.
С
длинными чёрными волосами, постоянно
убранными в высокий хвост, с густыми
бровями над карими глазами, носом с едва
заметной горбинкой и окладистой бородой
брат всегда выглядел довольно мрачно.
Мне иногда кажется, что и улыбку его
кроме меня никто не видел. А сегодня
даже я испытала безотчётный страх.
–
Что случилось? – заглянула в его
лицо, пытаясь уловить малейшее проявление
эмоций.
–
Позже поговорим, егоза, –
пробормотал он, чмокнув меня в лоб, и
обернулся к своим спутникам: – Отнесите
отца в его покои!
Вскрикнув,
я прижала ладошку к губам, не в силах
отвести взгляд от бессознательного,
бледного повелителя, которого воины
пронесли мимо меня. Конечно, убитой
горем дочерью я себя не чувствовала, но
перемены, которые неминуемо повлечёт
за собой смерть отца, пугали до дрожи.
Положив руку на мои плечи, Риваз
успокаивающе притянул меня к своему
боку и устало поинтересовался:
–
Ты ужинала?
–
Нет. От беспокойства кусок в
горло не лез, – прошептала в ответ.