Практически перебежками добираюсь до комнаты, в которой творится что-то невообразимое.
Дашка с тапкой в руках возвышается над Надькой, которая забилась в угол кровати.
— Руки бы тебе оторвать, курица! — орет Водолеева и швыряет в Надю тапку.
— Я не знала. Я же не знала, — рыдает Голубцова, бросая на меня умоляющий взгляд.
— Даш, хватит, — повышаю голос, и подружка делает пару шагов назад.
— Ты из-за нее сто штук про…
— Успокойся, — прикладываю пальцы к губам. — Вернуть она все равно не вернет. Так что бить ее тапками необходимости нет, это не по-мо-же-т, — выдыхаю и сажусь на стул. — Она сама вам, что ли, рассказала? — спрашиваю Марину, потому что она пребывает в спокойствии.
— Ага. Мы из четыреста пятнадцатой пришли, а тут она, рыдает над своими склянками. Слово за слово, все и разболтала. Ну Дашка сразу в бой, если бы я ей тапок не подсунула, она б ее точно чем-нибудь потяжелее отлупила, — с опаской косится на сковороду. — А ты откуда вообще?
— С Валиевым виделась.
— Что сказал?
— Ничего нового. Короче, кажется, придется согласиться. Отдать ему деньги из своих накоплений я не могу. Точнее, могу, но…
— Да понятно, — вмешивается Даша. — Я тут подумала, надо к коменде сходить. Рассказать. Вдруг найдут того, кто спер.
Надя всхлипывает, и Дашка сразу удостаивает ее вниманием.
— А может, это ты? Припрятала, а теперь спектакль разыгрываешь?
— Я ничего не брала. Не брала. Ева, я правда не брала, — бормочет, обращаясь ко мне. — Честно.
Отвечать ей не хочется.
Я видеть эту дуру не могу. Кто ее просил? Это надо только додуматься — вышвырнуть чужую сумку в окно!
Вряд ли комендант нам поможет. Камер там нет. С повинной никто не придет. Можно написать заявление в полицию, но сумка-то на улице валялась. Фактически у меня ее никто не крал. Но сходить к ним, конечно, попробовать стоит. А вдруг.
— Ладно, давайте спать. У меня сейчас голова лопнет, — снимаю пальто и, повесив его на плечики, плетусь к кровати.
Девчонки быстренько готовятся ко сну и минут через десять вырубают свет.
Засыпаю я на удивление быстро, несмотря на то, что в голове настоящий кавардак. Мысли отравляют. Но, видимо, я так вымоталась за день, что мозг решает взять паузу.
Утром откладываю будильник в третий раз за последние двадцать минут и накрываю голову подушкой. Девчонки уже завтракают и оживленно о чем-то болтают.