Он поспешно отвел глаза.
– Девон, ты на меня сердишься?
– Почему я должен сердиться на тебя? По какой такой причине? Я слышал, ты понравилась даже Джесси Такеру, а он вообще терпеть не может женщин. Нет, мне не за что на тебя сердиться.
Он с размаху уселся на скамью, снова подняв клубы пыли.
Линнет покачала головой и вежливо спросила:
– Как твоя рука?
– Превосходно.
– Не хочешь, чтобы я осмотрела рану?
– Не нуждаюсь в няньках, особенно таких…
Линнет, прикусив губу, отвернулась, не в силах понять причины его гнева и почти задыхаясь от обиды.
Девон изучал мысок ботинка, злясь на себя за собственную непонятно чем вызванную грубость, отчего бесился еще сильнее.
– Черт! – прошипел он.
– Прости?..
Он оглядел захламленное помещение.
– Чем ты собираешься питаться? Успела подумать?
– Конечно, нет. У меня просто не было времени. До сих пор обо мне постоянно заботились. Сначала ты, потом Агнес. Конечно, ты сказал Агнес…
– Насколько я помню, – перебил он, – мы договорились, что если я увезу тебя от людей Безумного Медведя, ты научишь меня читать. Я дал в придачу эту хижину, но не обязан кормить и одевать тебя.
– Я этого и не ожидала. Вы все и без того много для меня сделали.
Он завороженно наблюдал, как лучи света, наполненные пляшущими пылинками, зажигают ее волосы. Как эти большие глаза спокойно смотрят на него. В них не было ни злости, ни мольбы, ни сожаления. Она уже смирилась с тем, что он позволит ей голодать. И не просит ничего ни у Девона, ни у окружающих. И не попросит, даже если будет умирать.
Девушка неожиданно улыбнулась. Глаза лукаво сверкнули.
– Кто тебе готовит, Девон?
Девон от неожиданности растерялся и ответил не сразу:
– Гейлон, если это можно назвать стряпней. Иногда кто-то из местных женщин, сжалившись надо мной, приглашает на ужин.
– Давай заключим сделку.
– А что у тебя есть на продажу? Даже платье, которое на тебе, и то одолженное, – процедил Девон, не желая признаваться себе, что это платье не будет так идеально сидеть ни на одной женщине.
– Я могу готовить. Если будешь приносить продукты, я стану стряпать для тебя, а если дашь иголки и ткань, сошью тебе новые рубашки и два платья для себя. Надеюсь, это достаточно справедливо.
«Более чем», – подумал он.
– А кто будет таскать тебе дрова?
– Сама принесу. Я сильная.
Вот сильной ее никак не назовешь.