— Мутный он, — наконец, вынес вердикт
мутант. — Подсадной. Может, и из наших, но не за нас. В Убежище
вынюхает то, что видеть нельзя, потом этому своему снаушничает…
Новому императору. А тот, как узнает, так всем нам и крышка. Я-то
чую, вы же знаете.
— Но часто ошибаешься, — проговорила
косматая голова Гекко, и лысая была с ней солидарна: — Вот о чем я
сейчас думаю? Ты же говоришь, что умеешь читать мысли.
Щур стушевался, шумно поскреб в
затылке.
— Что я пустозвон.
— Угадал! — Обе головы
оскалились.
— А еще я чую, — проскрипел Щур, —
что он принесет нам беду. Нельзя его в Убежище. Кончать — и в
котелок!
Лука наблюдал за ними и вспоминал
слухи о мутантских шаманах, творящих чудеса, и таинственных
следящих оракулах. Память Эска услужливо открыла доступ к
информации, и существование магии Лука принял как данность. Есть
миры, где разумные существа способны создавать предметы «из
воздуха», проходить сквозь стены, мгновенно перемещаться в
пространстве. Почему бы тогда и здесь не существовать магии в
зачаточном состоянии? И если крысомордый Щур действительно
телепат…
— Нельзя его в Убежище. — Мутант
приложил мохнатую руку к груди. — Пусть меня глубинный червь
сожрет, нельзя.
— Щур просто жрать хочет, — сказал
Жаба, переминающийся с ноги на ногу человекоящер. В отличие от
Щура, хвоста у него не было, кожу просто покрывал слой блестящих
чешуек. — В тот раз ему тоже что-то показалось, прикончили мы того
чувака, а потом шаманы, кароч, чуть нас не перебили. От них-то
ничего не утаишь.
— Шаманы решат, что с ним делать, —
вынес вердикт Гекко лысой головой и рубанул ладонью по воздуху. — Я
сказал! А ты, Жаба, трясогуз. Шаманов не пугаться, а уважать
надо.
Человекоящер, который очень переживал
из-за того, что ему не дали закончить рассказ, затараторил:
— Кароч, встречал я того Шишку и
позже. Недели две вроде минуло. Но он говорил, что никто обратно не
шел, другие какие-то ехали туда и назад, разодетые, с перьями. А
еще он рёк, что резня была. Типа императора... Все. И после той
заварухи наши купили девку для Двурогого. Я тогда не поверил, а
эвона как. Может, и не лжет этот черт, — и кивнул на Луку.
Слушая его вполуха, Лука думал о
своем: Маджуро сопровождали только две женщины: Гердиния и Кора.
Неужели он имеет в виду Кору? Сердце сорвалось в галоп, о чем
незамедлительно сообщил метаморфизм.