— Интересно, сколько будешь спать,
если дать тебе волю? — он легко шлёпнул меня по затылку.
Я попыталась стукнуть его, но
«братец», конечно, увернулся.
— Помнишь, что я говорил? Тебе
придётся ОЧЕНЬ долго тренироваться, чтобы сделать со мной то же! —
и, рассмеявшись, унёсся прочь.
Я побежала следом, и в комнату для
омовений мы влетели одновременно.
Вообще, тренировалась я много и фанатично. Фа Хи в самом деле
начал отрабатывать со мной совершенно необыкновенный стиль —
взрывную смесь из моих балетных движений и техник кунг-фу. Я
старалась изо всех сил, и, хотя отношение Фа Хи ко мне оставалось
таким же отстранённым, иногда казалось, он готов меня похвалить.
Правда, слова одобрения так ни разу и не сорвались с его губ, но
меня это особо и не заботило. Физические упражнения доставляли
истинное удовольствие — в отличие от духовной галиматьи, которой
истязали мой мозг в промежутках между тренировками.
Чтобы не подставлять Вэя, я до отказа
напичкала голову «основами Дао», которые он должен был мне
преподать. И, хотя смысл «основ» так и остался за пределами моего
понимания, привычка зубрить не подвела — я с честью выдержала
обещанный Фа Хи «экзамен», ответив правильно на все заданные им
вопросы. Но это ничуть не приблизило меня ни к способности общаться
телепатически, ни к умению управлять разумом животных. Фа Хи
хмурился, качал головой, пытался донести до меня важность даосского
учения, но я продолжала считать его бредом, мысленно отключалась на
беседах и неизменно засыпала на медитациях...
— Эй, росинка, поторопись! — Вэй
дёрнул меня за рукав. — Хватит елозить по лицу, оно и так бледнее
лунного света!
— По сравнению с чьим? — ехидно
отозвалась я и плеснула на него водой.
— Ну подожди, маленькая дикарка... —
угрожающе начал Вэй, но я уже со смехом выскочила из комнаты, чуть
не сбив с ног оказавшуюся на пути Жу, почитательницу моего гэгэ,
тенью следовавшую за ним повсюду.
Вэй был не единственным кумиром
местных девчонок. Все «старшие» — те самые парни с прямыми осанками
и невозмутимыми лицами, за столом с которыми мне «посчастливилось»
сидеть, пользовались здесь большой популярностью. Чем, кроме
возраста, была вызвана популярность некоторых из них, оставалось
для меня загадкой. Но Киу тайно сохла по Ичэну, а Сонг — по Лиангу,
тощему молчаливому парню, всегда державшемуся особняком. Общавшиеся
со мной «старшие» переняли покровительственную манеру Вэя и
поначалу озабоченно заглядывали в миски, проверяя, всё ли я съела.
Моя борьба за право выбора, с кем сидеть за одним столом,
закончилась бесславно. Вэй заявил, что отказ сидеть с ним рядом
приравнивается к отказу принять его, как старшего брата, и в
результате мне могут дать другого — или, может, этого я и
добиваюсь? Я решила, что не хочу другого старшего брата, и с тех
пор безропотно садилась возле сияющего, как новая монетка, Вэя на
всех общественных «мероприятиях». А Киу рассказала по секрету: Сяо
Ци до сих пор не смирился, что не он стал моим гэгэ. По его мнению,
Вэй слишком мне потакает и тем самым вредит моему духовному
развитию. «Братец» расхохотался, когда, желая поддразнить, я
передала ему эти слова, и лукаво сощурил глаза: