Возвращаться в знакомый коридор и подходить к огромной железной
двери, сверкавшей письменами охранных заклинаний, было немного
страшновато. В голове блуждали резонные вопросы – не найду ли я
сегодня там что-то похуже? Труп, запрятанный шкафу, или несколько
трупов и все они непременно будут горничными? Над последним
предположения тихонько посмеялась.
Знакомая дверь бесшумно отварилась, впуская в полумрак, что
царил в апартаментах, как подумалось со вчерашнего вечера.
Сумеречная тишина, окутала меня плотным покрывалом, давая повод
усомниться, что в комнате вообще кто-то ночевал (и жил тоже).
Решив, что об этом подумаю после, я бегло окинула взором гостиную с
балконом, засыпанным свежей порцией плюща, осторожно заглянула в
спальню и, убедившись, что совершенно одна, взялась за уборку:
- Места свои уже знаете, - обратилась к щеткам, ведрам и совкам,
- за работу.
Поглядывая за тем, как продвигается чистка ковров и мягких
бархатных обивок, я, опираясь на швабру, медленно заскользила к
плинтусам.
Шаг. Диван и кресла проплывают мимо алыми кораблями. Шаг.
Стеклянный столик с танцующей на нем щеткой остается за спиной.
Шаг. Я упираюсь плечом в прохладу шероховатой стены. Если за мной
тайком наблюдают (такую возможность тоже не могу исключить), вряд
ли вычислят, в моих действиях строго определенную логику.
Ну, прибирается горничная, крутясь по покоям, что
особенного?
Приставила швабру к бортику камина, плавно опустилась на колени,
отогнула ковер и… испытала острое разочарование. Затертая кровавая
лужа испарилась – паркет сиял как новенький, будто уложенный меньше
суток назад. На всякий случай поскребла его ногтем, нахмуриваясь.
Уж не померещилось ли мне вчера место преступления?
Через секунду убедилась, что нет. Носа коснулся едва уловимый
химический запах. Очень резкий, металлический, заборный, с
характерными нотками миндаля. Припав лицом к паркету и понюхав его,
передернулась от понимания, что до параноика мне пока далеко.
Совсем недавно, возможно этой ночью, пол затирали специальными
реагентами, как думается, растворяющими следы крови.
Резко разогнулась, толкнула отогнутый край ковра балеткой и
вместе со шваброй отбежала к балкону.
Взор нервно забегал по гобеленам, укрытым темнотой, с которых
глядели незнакомцы, запечатленные в пылу битв или во время таинств
молебнов. Подозревала, что за мной в тихую наблюдают, но до
последнего не хотела в это верить. Что ж, больше доказательств не
потребуется.