Выдохнула и
разгрузила пакеты с продуктами. Приготовить нужно что-нибудь без лишних
заморочек. Поэтому просто замариновала куриную грудку в майонезе и специях с
солью. Выдержав курицу в маринаде минут пятнадцать, сунула мясо на гриль. На
гарнир решила отварить гречу. Пока всё готовилось, настрогала овощной салат.
Завершив кухарить, с чистой совестью пошла за мажорчиком, который, к счастью,
затих.
На диване его
не обнаружила, а на зов мужчина не откликнулся. Пошла вперёд по хоромам,
негромко взывая к его имени. Нашла в спальне. Мажор без спецодежды лежал на
кровати.
— Герман? —
негромко позвала я, но мажорчик не реагировал. Подошла ближе, разглядывая. —
Эй, жеребчик? — на этот позывной он бы среагировал.
Мой страдалец,
похоже, просто вновь уснул. Второй раз. Видимо, действие обезболивающего и
гистаминного подействовали в таком ключе, я почти не виновата.
Что ж, я теперь
в твоей квартире и снова наблюдаю за тем, как ты сладко спишь. Правда в этот
раз смотрю иначе — без мести и злобы.
Краснота с лица
значительно спала, оставшись лишь на веках. Вечно напряжённые скулы обмякли.
Межбровная складка расправилась, губы, расслабившись, стали чуть пухлее. В
очередной раз залюбовалась этим мужчиной. Слегка коснулась кончиками пальцев
его нижней губы. Мягкие и чувствительные. Интересно, каковы они на вкус? На
теле ещё хранились их следы, но только на теле. Мурашки снова пробежали по
спине, заставив приятно содрогнуться. Чёрт!
— Сладких снов,
самец, — проронила я и, наклонившись, слегка коснулась этих губ.
Ответа не
будет, но мне и не нужно. Теперь это только мой секрет. Выдохнула и погладила
его буйные волосы. Написала указания на листе бумаги и, прихватив свои вещи,
покинула это гнёздышко.
ГЕРМАН
Мелодия
рингтона протискивалась в голову. С трудом продрал один глаз. Боли не было, но
веки тяжёлые. Лицо зудит. В горле противное першение. Вызов прекратился. Глянул
на часы — десять вечера. Хрен с ними со всеми — я болею. Зарылся снова в
одеяло.
Через минуты
блужданий, мысль привела к ней. Тут же вскочил и с горем пополам поспешил на
кухню.
— Кексик? —
было тихо.
Герыч, ты -
дебил. С чего ей дожидаться, когда ты, спящая красавица, выспишься?
Естественно, она ушла.
Положение вещей
на кухне изменилось. Салатник на столе, две кастрюли на плите. Прошвырнулся по
крышкам, и запахи тут же скрутили желудок. Вспомнил, девушка ушла готовить мне
еду, а я отрубился. Радует, что отчасти не от её рук.