– Не волнуйся, – раздался рядом с ней голос бармена, – она каждый вечер так. Напьется, отключится, я такси вызываю, таксист ее до дома довозит и сдает с рук на руки мужу.
– И муж к этому спокойно относится?
– Представь себе. – Бармен развел руками. – Я уже без малого пятнадцать лет барменом работаю и одно четко понял: люди очень разные. Каждому, как говорится, свое. Может, ее мужу важно, чтобы эта Катя в его жизнь не лезла и поменьше на его глазах была.
– Все может быть, – пробормотала Инга.
Домой она вернулась во втором часу ночи.
Она безумно устала за этот бесконечный день, но боялась ложиться в постель – перед глазами вставало минувшее утро и голова Макса на подушке.
Подумав, она нашла в кладовке надувной матрас и устроилась на кухне. Здесь было тесно, жарко и неудобно, но все же усталость взяла свое, и Инга заснула.
И ей снова приснился тот самый сон.
Она лежит на сыром и холодном полу подвала. Тяжелый потолок нависает над ней, и по этому потолку и по стенам пляшут багровые отблески свечей. Словно отблески адского пламени.
Сами свечи расставлены на полу двумя ровными рядами, а между ними, сложив руки на груди, лежит сестра.
Инга пытается позвать кого-то на помощь, пытается крикнуть, но из горла вырывается только хрип.
Она пытается подняться, но страшная боль в сломанной ноге пронзает ее, как молния.
Остается только одно – лежать и ждать, когда к ней придет милосердное забвение.
Пламя свечей тускнеет, дышать становится тяжелее – и Инга понимает, что в запертом подвале кончается кислород.
Она дышит, и свечи горят, расходуя живительный воздух. Кислорода хватит еще, может быть, на час, самое большее на два. Нужно потушить свечи, тогда, может быть, она проживет дольше. Немного дольше. Но она останется в полной темноте… Можно погасить хотя бы часть свечей.
Инга повернулась, чтобы задуть ближние свечи.
И проснулась.
Снова, как вчера, сквозь кухонные занавески просачивался болезненный утренний свет.
Только сегодня она, к счастью, была одна.
Инга вспомнила ужас вчерашнего пробуждения – и захотела как можно скорее принять спасительную таблетку. Как хорошо, что вчера наведалась к Дзюбе…
Она поднялась с матраса, покрутила головой, восстанавливая кровообращение, и поплелась в комнату, где вечером оставила флакон с таблетками.
Вспомнила сальный взгляд Дзюбы, его короткие волосатые пальцы… Как хочется не видеть его долго-долго!