— Так! Расслабилась! — напутствует Ника уверенным тоном.
— Расслабилась, — киваю я.
— И порвала всех! — Ника хлопает меня по плечам, как тренер перед боем.
— Порвала, — ещё убитей шепчу я.
Спорить ни к чему.
Валикова заканчивает клоунаду, собирает шмотки и направляется на выход. Ещё на подлёте к нам, вижу ехидную ухмылку на хорошеньком личике.
— О-о-о, моя сопе-е-е-ерница! Что, уже позвала Александра на свиданку? — едко уточняет, пропевая.
— С чего вдруг? — перестаю убиваться и от желания поставить девчонку на место, выступаю вперёд, а Валикова хохочет:
— Вот будет умора, когда я тебя сделаю и там… и там, — ничуть не робеет сокурсница. — Уже вижу, как стою в короне Мисс ХГТУ с Александром под ручку… — умеючи дразнит и провоцирует. — М… может мне и в “Студенческую Осень” податься, а? — наигранно задумчиво продолжает. — Как думаешь, я в стишках так же хороша, как и в обольщении красавчиков... А что? Стишки читать каждый может...
— Следующий! — окрик фотографа заглушает её последние слова.
— Детка, в этом году все конкурсы за мной. Желчью исходи и писай кипятком, может полегчает, — бросаю на Валикову уничижающий взгляд и шагаю к обустроенной под фотосессию площадке в коридоре.
После двух стандартных поз скидываю туфли и, заручившись одобрительными кивками подруг, раскручиваюсь на месте, чтобы платье закрутилось вокруг ног.
— Супер! — улыбается фотограф. — Подпрыгнешь?
Вызов я люблю! Делаю то, что он просит, волосы взлетают, юбка, по ходу дела, тоже шикарно раздувается. А если учесть, что на мне лёгкое, тёмно-синее шифоновое платье — в светлом, залитом солнечными лучами переходе смотрится это бомбически!
Несколько минут с фотографом обсуждаем другие позы и делаем ещё с десяток снимков. После это я удовлетворённо отмечаю, что Валикова ушла.
Когда присоединяюсь к девчонкам, тут же уточняю:
— Надеюсь вы сказали этой мымре, что я везде любезно дам ей проиграть?
— А то! — синхронно кивают подруги.
— Вот и умницы!
7. Тили тили тесто
По улице моей который год
звучат шаги — мои друзья уходят.
Друзей моих медлительный уход
той темноте за окнами угоден.
Я откашливаюсь и смотрю на Сергея Анатольевича. Наш препод по художественному слову. Он откидывается на спинку стула, складывает на груди руки.
— Продолжай, — вздыхает, закрыв глаза на заминку.