После обеда мы два часа отдыхали, а
затем снова принялись за расчистку трассы, теперь уже все сообща.
Было не слишком жарко — видно, вчерашняя духота стояла перед
грозой, которая потом так и не началась. Но пот все равно со всех
лил так, что наша одежда вскоре оказалась мокрой. Та, что на нас
еще оставалась. Москиты и прочие кровососы в округе отсутствовали,
и мы сняли с себя что только могли.
— Раз комарья нет, значит, и воды тут
близко нет, — сказал Вася на перекуре.
— Не обязательно, — возразила Даша. —
В Амазонии почти везде вода, а москиты водятся не везде.
— Давайте сегодня сильно не
усердствовать, — сказал Валера. — А то наработаемся с непривычки —
завтра останемся без рук. У нас тут кто и когда в последний раз
через джунгли прорубался?
— Ты после сегодняшнего уже будешь
назавтра без рук и без ног, — ответил я. — И мы тоже. Но надо будет
встать, как-то размяться и продолжить. Никак нам нельзя не
усердствовать. Не успеем освоиться, пока припасы есть и домашний
жирок не сошел, — пропадем. А что руки-ноги будут поначалу
отваливаться — ничего, выдержим. Народ почти весь у нас молодой,
здоровый. Лысый, хоть и не молод, наверно, здоровее всех. А Машка
Ситуация — та вообще настоящий чемпион по выживанию в экстремальных
условиях, в том числе и в состоянии острой алкогольной
недостаточности. Она, когда свою избушку спалила по пьяни, новую
своими руками построила. А перед этим зиму прожила в землянке.
Слышь, тетя Маш? Тебя хвалю. Пока ручей не найдем, даже сто граммов
не жди, а когда будет вода и добычи вдоволь — всю бутылку тебе
отдам, клянусь бородой деда Федора.
К вечеру мы прошли еще два километра.
Лысый не поленился вернуться на место первого лагеря у обрыва,
стесал там с одного дерева кору и вырезал короткое послание — кто
мы, сколько нас и куда направляемся.
— А то ведь дорога наша, я думаю,
быстро зарастет, да, Серега? — спросил он.
— А как же.
— Я еще по пути затесы хорошие делал
на месте наших зарубок, — сказал он. — Их только слепой не
разглядит.
— Молодец, что скажешь. Теперь надо
сразу затесы делать. И послания вырезать регулярно.
Я срубил подходящее деревце и сделал
из него для наших топоров новые топорища, вдвое длиннее старых,
чтоб размах был больше. Девчонки, двигаясь на последних оборотах,
помогали Машке развешивать над костром недосушенные днем грибы и
рыбу. Валера, учтя опыт дня, нарубил тонкого бамбука и связал его
лианами в пучки, чтобы бросать их под колеса у больших корней,
поддающихся переезду. Потом пучки можно было быстро грузить на
верхние багажники уазика и «Хаммера» и довозить до следующего
корня. Вася прикинул, сколько мы истратили горючего и сколько
осталось, и сказал, что пройдем мы еще максимум сорок километров.
После чего он совсем скис, лег под деревом и больше не вставал.
Сперва мы его жалели, но вскоре выбились из сил точно так же, нам
стало жаль самих себя, и чтобы заглушить это чувство, все дружно
принялись над Васей издеваться.