Остальные страдали не меньше моего,
особенно девчонки. Мы старались их сильно не нагружать, выделяя
дела полегче, а Машка еще постоянно одергивала хрупкую Таню и не
давала ей много работать. «Ляг полежи, — говорила она, замечая, что
Таня бледнеет и начинает шататься. — Отдохнешь — потом больше
сделаешь». Таня послушно ложилась, отдыхала, а ожив, тут же
принималась строить глазки Валере. Меня это против воли неприятно
цепляло. Не то чтоб я в Таню влюбился или имел какие-то виды на
нее, однако всегда неприятно, если красивая девушка вот так быстро
выбирает среди нескольких мужчин не тебя, а еще кого-то. Ничего
поделать с собой я не мог, хотя вообще-то мне больше нравилась
рыжая Даша с ее задорным носиком.
Легче всего адскую усталость первых
дней переносили Машка с Лысым. С Машкой все понятно, на то она и
Машка, а Лысый единственный среди нас раньше ежедневно работал
физически, да еще вел эту свою секцию по рукопашному бою. Следом за
ними, касаемо прочности, шел я — все-таки в деревне вырос.
Нарубив бамбука всевозможной толщины,
мы вкопали в землю столбы для хижин. Пол каждой из них подняли над
землей на метр, опасаясь змей и вредных насекомых. Профессиональных
плотников среди нас не нашлось, но я, Лысый и Машка могли топором
не только дров нарубить, а для строительства легких тропических
городушек все же не требовалось столько знаний и умений, как для
возведения храмового комплекса в Кижах. Стены мы делали все из того
же бамбука, на крепления шли тонкие лианы, а кое-где — шипы от
жгучей колючки. Двери показались нам ненужной роскошью, и мы
оставили проемы пустыми, окна не делали вообще, а до крыш пока руки
не дошли.
Лысый снял с «Хаммера» бензобак,
долго мудровал с ним, а потом водрузил его на высоких подпорках и
закрыл сооружение с трех сторон плетнями из бамбука и лиан.
Получился душ, воду в который таскали из ручья в канистре из-под
бензина. На душ Лысый, по настоянию девчонок, дверь сделал — после
долгих шутливых пререканий с ними. И даже повесил внутри на нее
зеркало заднего вида.
Машка поделила оставшуюся картошку на
четыре части и раскопала для каждой свой огородик в тех местах
вокруг поселка, где сквозь кроны деревьев пробивались вниз
солнечные лучи. Делянки она обнесла страшными на вид заборами из
заостренных кольев и колючки, потому что мы уже видели в лесу
следы, напоминающие свиные. Работала Машка безалаберно, зато
быстро, и ограды получились хоть неказистые, но надежные.